Большая охота на акул (The Great Shark Hunt)

Я высадил его у «Армии спасения» в Бисмарке, где он получит миску супа и койку на ночь, а утром – дальше в Миннеаполис. Мы обменялись рукопожатием, пожелали друг другу удачи. Я чувствовал себя благочестивым ханжой и уехал быстро, не оглядываясь.

Несколько дней спустя, на плоской черной ленте, бегущей из Бисмарка к прериям Пьера, я подобрал молодого шалопая из Пенсильвании. Он только что бросил работу по перевозке сена в Северной Дакоте и держал путь в Лос-Анджелес, где, как был уверен, что-нибудь да найдется.

* * *

Может, и так, подумал я, но очень надеюсь, что не придется подвозить тебя через десять лет, когда по-настоящему завинтят гайки, потому что дни мигрантов сочтены. В век автоматизации и гарантированного рабочего места тяга к странствиям – поцелуй смерти. В любых данных статистики хронически безработных видное место займут мигранты: они никогда не искали гарантий, только работу, они никогда не копили, только зарабатывали и тратили, – тем самым внося свой вклад во все более технологизированную экономику, в которой с каждым годом для таких, как они, все меньше находится место.

Добравшись в Пьер, я высадил молодого оптимиста и его синий пластмассовый чемодан на южной окраине. Он вышел в клубах пыли и большим пальцем указал на Лос-Анджелес.

Я вернулся в «Холлидей-Инн», где есть плавательный бассейн и номера с кондиционерами, размышлять над парадоксом страны, которая так многое дает тем, кто проповедует суровый индивидуализм из безопасности бесчисленных корпоративных синекур, и так мало той шайке беглецов из вчерашнего дня, которые до сих пор практикуют его изо дня в день на крепкий, лишенный корней и зачастую здравого смысла манер, от которого большинство из нас давно уже отвадили.

National Observer, 13 июля, 1964

МАРЛОН БРАНДО И ПЕРЕПОЛОХ С ПРАВАМИ ИНДЕЙЦЕВ НА РЫБНУЮ ЛОВЛЮ

Олимпия, Вашингтон «Как актер он всего лишь полевой генерал». Таково было общее мнение через неделю после разрекламированной, но тщетной и неорганизованной попытки помочь местным индейцем «вернуть» себе права на ловлю рыбы, дарованные им более ста лет назад договорами с правительством Соединенных Штатов.

Старый «Говернор отель», совсем рядом с Капитолием, был почти заполонен индейцами, съехавшимися изо всех уголков страны, чтобы протестовать против «посягательств» на их исторические права. Мероприятие рекламировали как поворотный момент для американских индейцев в нашем веке. Один лидер говорил:

– До сего дня мы почти всегда были в обороне, но сейчас дошли до той стадии, когда речь идет о жизни и смерти индейской культуры, и мы решили перейти в наступление.

Согласно первоначальным слухам, оказать моральную поддержку и привлечь внимание общественности вызвались не только Марлон Брандо, но и Пол Ньюман, Джеймс Болдуин и Юджин Бердик. Но из всех четверых явился только мистер Брандо, а также писатели из Сан-Франциско Кэй Бойль и Пол Джейкобе и преподобный Джон Дж. Яриан, каноник Кафедрального собора Благодати Господней в Сан-Франциско. Канонник явился с белым ведром с надписью «наживка» и благословением своего епископа Джеймса Э. Пайка. План был устроить «демонстративную рыбную ловлю» за дело индейцев.

* * *

На собрании пятьсот индейцев представляли более пятидесяти племен, и один из вождей радостно сказал, что впервые с битвы при Литтл-Биг-Хорн индейцы продемонстрировали хотя бы толику единства.

Но на сей раз дела краснокожих обстояли не слишком хорошо. Мистер Брандо повел индейцев в три раздельные атаки против «сил несправедливости», и все три провалились. К концу недели шоу выдохлось, и мистер Брандо увяз в лесу на северо-западе полуострова Олимпик, раз за разом стараясь угодить в кутузку и доказать что-то, что давно уже потерялось в хаосе, который с начала и до конца характеризовал происходящее.

Но вопреки самой себе, акция имела успех. Среди важных ее результатов:

– ощущение единения среди индейцев, какого раньше не было и в помине,

– освещение проблем индейцев в прессе, в основном благодаря участию мистера Брандо,

– появление нового, динамичного руководства в лице Национального совета индейской молодежи,

– тот факт, что индейцы не желают быть связаны с движением за гражданские права негров и всемерно постараются от них дистанцироваться,

– неизбежный вывод, что индейцам еще предстоит долгий путь, прежде чем они смогут выступить единым фронтом или даже добиться, чтобы их услышали, без помощи таких людей, как мистер Брандо.

* * *

Целью акции было протестовать против наложенного властями штата Вашингтон запрета индейцам ловить рыбу сетями в ряде конкретных местностей за пределами их крошечных резерваций.

Индейцы указывают, что по договору, заключенному в 1854 году на ручье Медисин между индейцами штата Вашингтон и правительством Соединенных Штатов, индейцы лишились обширных резерваций, но получили право рыбачить в «обычных и традиционных местах». То же, по их словам, утверждается в сходных договорах за тот же период.