Большая Охота

На выходе из ресторана пеленгатор показал расстояние до высокочастотной рации восемьсот метров. Почти строго на север. Занятно. Брать такси на такую дистанцию не имело ни малейшего смысла, так что я не спеша направился вдоль улицы. Она вела не строго на север, так что мне пришлось озаботиться поисками переулка. Народу вокруг было много, начинались обеденные часы, во время которых большинство служащих средней руки растекаются из офисов по ресторанчикам и кафе центральной части города. Но голос в эфире продолжал бормотать что-то, явно относящееся к работе. Похоже, его обладательница не имела ни малейшего намерения покидать свою лабораторию — то ли у нее было с собой что перекусить, то ли она так заработалась, что забыла про обед.

Это наблюдение навело меня на забавную мысль. Сверив направление на источник сигнала по пеленгатору, я усмехнулся и завернул в маленькую пиццерию. Взяв там большую пиццу с ветчиной, грибами и сыром, я направился дальше, проталкиваясь через встречный поток прохожих. Расстояние на индикаторе пеленгатора сокращалось с каждой минутой, и вскоре я оказался перед массивной композитовой дверью, над которой красовалась голографическая надпись: «Лаборатория микробиологических исследований».

Учитывая, что голос в эфире говорил преимещественно о питательных растворах и грибковых культурах, я предположил, что попал по адресу. Однако я понятия не имел, что сказать охране на входе. К кому я пришел, кого ко мне вызвать? У меня было лишь до крайности смутное предположение, да и то настолько невероятное, что у меня язык бы не повернулся поделиться им хоть с кем-то.

На удачу потянув на себя дверь, я обнаружил, что она не заперта. Охранник в вестибюле сидел, но скорее на случай каких-нибудь беспорядков, просочившихся с улицы, чем ради соблюдения пропускной системы. Увидев меня, он не только не попытался проверить наличие оружия, но даже не поинтересовался куда я направляюсь. Хотя на самом деле ничего удивительного в этом не было — после войны наука вне Европы находилась в таком упадке, что ученым едва хватало средств на поддержание работоспособности стареющего оборудования. Профессионалтьные и эффективные охранные услуги им были попросту не по карману.

Поднявшись на второй этаж, я глянул на показания пеленгатора. Цель моей странной экспедиции находилась всего в тридцати метрах, причем прямо по коридору. Улыбнувшись возможной реакции на мое появление, я перехватил коробку с пиццей поудобнее и бодро зашагал вперед, не сводя взгляда с индикатора. Одна дверь, вторая, третья… Стрелка указателя направления постепенно поворачивалась, пока не заняла положение, перпендикулярное коридору. До источника сигнала оставалось пять метров.

Передо мной белела обычная пластиковая дверь — тут все двери были такими. Набравшись наглости, я распахнул ее и шагнул через порог, оказавшись в не очень большом помещении, уставленном автоклавами, вакуумными боксами и стеллажами с химической посудой. У самого окна за мраморным столиком колдовала над пробирками девушка в белом халате. Она стояла ко мне спиной, но с первого взгляда я понял, что не ошибся в самых безумных предположениях и надеждах. У меня перехватило дыхание, но я все же нашел в себе силы произнести по-русски:

— Оль, привет! Заработалась? Я тут пиццу тебе принес.

Она вздрогнула и медленно обернулась. Да, это определенно была она — повзрослевшая, оформившаяся, невероятно, просто ослепительно красивая, но все та же девчонка с храбрым взглядом, так поразившим меня при первом знакомстве.

— Андрей? — не поверила она глазам. — Как ты узнал, что я тут?

— Сам удивляюсь. Не думал, что ты так долго будешь носить талисман, который взяла у меня на счастье.

— Талисман?

— Ну да. Рацию. — Я показал пеленгатор и смущенно опустил взгляд. — Я случайно тебя услышал в эфире.

— С ума сойти. И пиццу успел прихватить? А, ну да… Ты же слышал, что я тут болтала сама с собой.

— Слышал. Ты очень занята? Перекусим?

— Есть правда хочется. С чем у тебя пицца?

— С грибами, — просто ответил я.

— С грибами — это очень по теме, — рассмеялась она.

— В смысле? — возникшее в начале разговора смущение начало потихоньку меня покидать.

— Я как раз с грибами работаю, — объяснила она. — Это моя микробиологическая специализация. Ну, не с такими грибами, как в пицце, а с микроскопическими.

— Их тоже едят? — улыбнулся я.

— Зря шутишь. И едят тоже. Дрожжи, к примеру, это тоже микроскопические грибки. И плесень, из которой делают антибиотики. Но я сейчас изучаю болезнетворные культуры. А ты как? Сто лет ведь не виделись…

— Тринадцать.

— Что? — удивилась она.

— Тринадцать лет. Я был уверен, что ты погибла, когда не нашел тебя в гравилете.

— А почти так и было, — сдержанно ответила Ольга. — Почти. Я тебя тащила до гравилета одна. Тебя сильно контузило, а взрослые как обезумели, все рвались с корабля и никто мне не хотел помгочь. Было страшно. Я до сих пор вспоминаю тот страшный день.

— Я тоже.