Большая Ордынка. Прогулка по Замоскворечью

В доме № 12 по Лаврушинскому переулку, построенном в 1936 году архитектором К.И. Джусом, расположен факультет графики Московского государственного академического художественного института имени В.И. Сурикова. До конца 1940-х годов в этом здании находилась обычная советская школа. Потом, после реконструкции и надстройки пятого этажа в 1951 году, сюда перебралась знаменитая Московская средняя художественная школа, находившаяся в ведении Академии художеств СССР и являвшаяся базовой школой Московского государственного художественного института имени В.И. Сурикова. Программа МСХШ состояла из трех разделов – рисунок, живопись, композиция. Занятия по скульптуре шли параллельно общему курсу обучения в младших классах, а в старших – как самостоятельный специальный раздел. Помимо экскурсий в музеи, непосредственно в школе проводились лекции и встречи с художниками, скульпторами и писателями, организовывались выставки академических рисунков И.Е. Репина, В.А. Серова, П.П. Чистякова, И.Н. Крамского, представленные оригиналами из Третьяковской галереи. Знаменитыми выпускниками МСХШ являются И.Д. Архипов, И.М. Годин, П.П. Оссовский, В.М. Сидоров, А.П. Ткачев, А.Д. Шмаринов и др.

ТОЛМАЧЕВСКАЯ СЛОБОДА (Толмачевские переулки)

Из Лаврушинского переулка прямой путь к Большому Толмачевскому. Свое название он получил от поселения переводчиков-толмачей, появившихся в Замоскворечье еще в XIV веке. В Толковом словаре В.И. Даля слово «толмач» означает «устный, словесный переводчик с языка на язык». Происхождение его следует искать в тюркском языке от племенного названия tоlmаc. В книге «Москва. Подробное историческое и археологическое описание города» И.М. Снегирева сказано: «Так как Замоскворечье, большею частию, населяли Татары: то в урочище Толмачах (в Толмацкой слободе) поселены были их толмачи, или переводчики, которые приезжали с их послами и баскаками из Орды, как показывает грамота в. к. Василия Темнаго»[128]. Изначально слобода толмачей находилась в районе современного Старого Толмачевского переулка. По мере того как Большая Ордынка сдвигалась в западном направлении, толмачи селились неизменно рядом с ней, пока не заняли территорию нынешних Большого и Малого Толмачевских переулков. Здесь самостоятельная слобода толмачей выделилась на рубеже XV – XVI веков. Толмачи поселились на исконной территории Кадашевской слободы и немного потеснили кадашевцев. В XVII веке здесь жили толмачи Посольского приказа.

Дипломатические отношения с Ордой и другими европейскими и восточными странами вынуждали московских государей иметь в столице Толмачевские слободы. Толмачи не были универсалами-полиглотами: обычно одни знали татарский, другие – греческий, третьи – латинский. Есть легендарные толмачи, о которых не раз упоминают летописи. Например, в Воскресенской летописи можно встретить имя толмача Мити Малого: «Того же лета, июля, пришел посланник великого князя от Рима, Митя Малой, толмач Латынской; а с ним вместе пришел к великому князю от папы Римскаго Климента, именем Иван Френчюжков бискуп»[129]. В «Сказании о Мамаевом побоище» – литературном произведение XV века об исторических событиях Куликовской битвы – рассказывается, что и во время сражения не обошлось без толмачей: «Князь же великий Дмитрей Иванович избраннаго своего юношу, доволна суща разумом и смыслом, имянем Захарию Тютьшова, и дасть ему два толмача, умеюща язык половетцьскый, и посылаеть с ним много злата к нечестивому царю Мамаю»[130]. Другой легендарный толмач упоминается в «Истории государства Российского» Н.М. Карамзина: «Не так рассуждал отец Александров, Казимир: он подослал к Иоанну Князя Ивана Лукомского, племени Владимирова, с тем, чтобы злодейски убить или отравить его. Лукомский клялся исполнить сие адское поручение, привез с собою в Москву яд, составленный в Варшаве, и, будучи милостиво обласкан Государем, вступил в нашу службу; но какою-то счастливою нескромностию обнаружил свой умысел: его взяли под стражу; нашли и яд, коим он хотел умертвить Государя, чтобы сдержать данное Казимиру слово. Злодейство столь необыкновенное требовало и наказания чрезвычайного: Лукомского и единомышленника его, Латинского толмача, Поляка Матиаса, сожгли в клетке на берегу Москвы-реки»[131].

Большой Толмачевский переулок. Современная фотография

К каждому иностранному мастеру на Руси был приставлен толмач. Свои толмачи были у всех татарских послов. Бесермены и переводчики всегда селились в непосредственной близости друг от друга. Например, замоскворецкая церковь Никиты Великомученика называлась одновременно «что в Старых Толмачах» и «что в Татарской». Некоторые особо привилегированные толмачи жили в Белом городе и Китай-городе. Переводчики, приезжавшие с послами европейских государств, останавливались на посольских подворьях, самое известное из которых было на Ходынке.