Большая пайка

Сергей задумался. Он был настолько поглощен проведением первого этапа операции, что мысль о будущем генеральном директоре его ни разу не посетила.

Через час он уже звонил в Москву.

— А что, — спокойно сказал Муса, — если все сложится, пусть тебя и назначат. Ты, надеюсь, не против?

— Против. Я в этих делах ничего не понимаю. И потом — мы же не договаривались, что я здесь останусь насовсем.

— Что значит, не договаривались? — Сергею представилось, как на том конце провода Муса пожимает плечами. — Если надо будет, то договоримся. Кроме тебя больше некому. У Левы и так дел выше головы. Найдем кого-нибудь другого — ради бога, вернешься в Москву. А пока что это единственный выход. Ты что, и вправду сможешь снять Еропкина?

— Смогу.

— И без денег?

— Без.

— И не скажешь как?

— Не скажу.

— Ну, тебе и карты в руки. Сразу согласишься или хочешь, чтобы тебе Платон позвонил?

— Черт с тобой, — сказал Сергей, — соглашусь. Но только при двух условиях.

— Давай.

— Первое условие такое. Никто и никогда у меня не будет спрашивать, каким образом я его снял. Просто снял — и все. Обещаешь?

Муса рассмеялся.

— Все секретничаешь. Ладно, договорились. Давай второе условие.

— Максимум через месяц мне придет замена. Ни в строительстве, ни в техническом обслуживании я ни черта не понимаю. Короче, месяц, пока надо будет оформлять бумажки, я здесь посижу. А через месяц — сажусь в поезд и уезжаю.

Обещаешь?

— Ладно. Только давай так. Тебе там на месте виднее, ты подбери кого-нибудь. Пришлешь в Москву, мы посмотрим. Собрание когда?

— Послезавтра.

— Позвонишь, когда закончится?

— А как же!

— Ладно, ни пуха тебе.

— К черту!

Собрание было назначено на шесть вечера. Утром, когда Сергей собирался на работу, в дверь позвонили. На пороге стоял Илья Игоревич.

— Меня Федор Федорович спозаранку поднял, — сказал он, проходя в комнату.

— Просил подстраховать вас. Вам от него большой привет.

— Спасибо. В каком смысле подстраховать?

— Видите ли. Когда ваш приятель почувствует, что его приперли к стенке, он может какую-нибудь штуку выкинуть. Вы знаете, что у него в ящике стола пистолет лежит? А за сейфом, между прочим, топор.

Сергей недоуменно пожал плечами.

— Не будет же он на собрании в меня стрелять. Или топором рубить. Это ведь его не спасет, только хуже будет.

— А когда вам в спину ствол наставят, вы себя так же уверенно будете чувствовать? — поинтересовался Илья Игоревич. — Имейте в виду, он, хотя и ждет сюрпризов, но не таких. И от неожиданности может что угодно выкинуть. Так что береженого бог бережет. Давайте бумажку посмотрим.

Он развернул перед Сергеем сложенный в несколько раз лист бумаги. Там был изображен план еропкинской станции.

— Вы сейчас поедете не к Штурмину, а прямо на место, — распорядился Илья Игоревич. — Попросите Еропкина пристроить вас где-нибудь и скажете, что ждете старого друга. Где-то к обеду подъедет Гена. Распорядитесь, чтобы вам принесли выпить, закуску какую-нибудь, ну и так далее. А перед началом собрания попросите у Еропкина разрешения, чтобы ваш старый друг мог поприсутствовать.

Так просто, в уголке посидеть. Собрание, скорее всего, будет проходить у Еропкина в кабинете. Сядьте как можно дальше от него, но чтобы Гене было хорошо вас видно. Да, вот еще одна важная вещь. Договоритесь с Еропкиным, чтобы председательствовал не он, а Штурмин. Скажите, что это просьба из Москвы. А Еропкин пусть будет председателем счетной комиссии. И действовать начнете, как только он подпишет первый протокол. Учтите, если оригинала протокола у вас в руках не будет, все пойдет прахом. Ну дальше все по сценарию. Договорились?

Желаю удачи.

— А план станции зачем? — спросил Сергей, посматривая на развернутую бумагу.

— План-то? — Илья Игоревич призадумался. — Да так. Ни зачем.

И он снова убрал бумагу в карман.

Появившись на станции, Сергей сразу же зашел к Еропкину. Тот, недовольно хмурясь, подписывал банковские документы.

— Хрен знает что, — пробурчал он, мановением руки удаляя девицу обратно в приемную. — Оборзели все. В прошлом месяце я за электричество вот столько платил, — он показал пальцами, — а сегодня выставляют счета впятеро. Как будто я не им наликом столько отстегиваю, что уже собак на даче на золотые цепи можно пристегивать. А перекрою кислород — тут же прибегут: Лександр Иваныч то да Лександр Иваныч это… Ну ладно. Повестку собрания посмотрим?

Повестка, многократно обговоренная, не содержала никаких сюрпризов. Отчет генерального директора о проделанной работе. Отчет ревизионной комиссии. И, наконец, самый важный вопрос — увеличение уставного капитала.

— Я все-таки сомневаюсь, — объявил Еропкин. — Я-то, конечно, буду «за», и начальники цехов тоже. Но может сорваться. Серега, ты подумай. Время еще есть.

Может, не будем огород городить? Подпишем с «Инфокаром» договор об инвестициях, и все путем. А уставняк трогать не будем. Есть у вас сорок процентов — и лады.

Потом еще прикупим. Так или иначе, это быдло из акционеров надо вышибать.

Сейчас увидишь, чего покажу.