Большая планета. Дилогия (Большая планета. Плавучие театры)

Замп приказал подать хлеб, сыр, мясо и квашеный лук-порей. Пока Гассун ел, он рассказал об обстоятельствах, заставивших его вернуться на борт плавучего театра. По существу, эти обстоятельства объяснялись одним простым фактом. Геральдическая зелено-золотая плащаница, обветшавшая на протяжении веков и постоянно подвергавшаяся напряжениям в связи с тем, что ее покрой никак не соответствовал долговязой нескладной фигуре Гассуна, в один не столь прекрасный момент разошлась по швам, после чего от нее осталось несколько отдельных лохмотьев. Гассун прекрасно понимал, что он оставался королем лишь постольку, поскольку обладал мифической плащаницей, преобразившей презренного владельца развалюхи, стоявшей на приколе в устье Висселя, во всесильного правителя Сойванесса; потеря этой плащаницы должна была неминуемо привести к его обратному превращению из короля в чужеземное ничтожество.

Само собой, Гассун никому не сказал ни слова об этой катастрофе — даже своей супруге, принцессе Бланш-Астер: «Должен признаться, хотя принцесса вела себя должным образом, и мне практически не в чем ее упрекнуть, я не мог не заметить, что некоторые аспекты наших взаимоотношений не вызывали у нее никакого энтузиазма. Склонен подозревать, что наше несомненное взаимопонимание носило скорее духовный, нежели телесный характер. Откровенно говоря... хм. Так или иначе, я не распространялся о том, что случилось с плащаницей, и поспешил присоединиться к давнему надежному партнеру, Аполлону Зампу, в надежде на то, что наше сотрудничество может быть возобновлено на прежних основаниях».

Замп налил себе немного коньяку: «Наше сотрудничество нерушимо. Это судно — снова ваше, а железо, которым вы меня так щедро наградили, будет поделено между нами поровну. Я никогда не смогу потратить столько чугуна, его хватит на двоих».

Гассун лукаво подмигнул и поднял указательный палец: «С радостью снова вступлю во владение моим старым плавучим музеем, и он снова будет называться «Универсальным панкомиумом». Но железо оставьте себе». Гассун пнул седельные сумки, лежавшие рядом на палубе: «Здесь целое сокровище — алмазы, изумруды и рубины, не говоря уже об огромных черных опалах в железных оправах. Мое богатство, таким образом, не уступает вашему».

Замп наполнил коньяком оба стакана: «Наше сотрудничество оказалось прибыльным, Теодорус!»

«Не только прибыльным, но и весьма поучительным!»

Опорожнив стаканы, партнеры повернулись, повинуясь одному и тому же побуждению, чтобы взглянуть на север — туда, где над далекими излучинами Висселя еще виднелась темная тень Мандаманских Палисадов. В тот же момент паруса наполнил свежий северный ветер, вестник экваториальных пассатов. Вспенивая воду носом и оставляя за собой бурлящую струю, судно понеслось на юг вниз по течению Висселя, к далекому Коблю.

Джек (Джон Холбрук) Вэнс (родился 28 августа 1916 г. в Сан-Франциско, умер 26 мая 2013 г. в Окленде) — знаменитый американский писатель, автор множества романов и рассказов в научно-фантастическом и фантазийном жанрах, а также детективных повестей. Большинство его произведений публиковалось под именем «Джек Вэнс», хотя он пользовался и другими псевдонимами. Новеллы и рассказы Вэнса посвящены самым различным научно-фантастическим идеям, но писатель уделял внимание, главным образом, загадочным явлениям и биологическим возможностям (экстрасенсорному восприятию, генетике, паразитам мозга, «переселению душ», другим измерениям, необычным культурам), а не технологическим изобретениям. К 1960-м годам Вэнс выбрал, в качестве места действия своих персонажей, подробно разработанную футуристическую Ойкумену — область Млечного пути, заселенную человеком в процессе космической экспансии. Все его последующие научно-фантастические сюжеты развиваются в более или менее строгом соответствии с условиями Ойкумены — объединенной лишь некоторыми общими представлениями о законности и цивилизации и постоянно расширяющейся федерации миров, каждый из которых отличается своей уникальной историей, своим уровнем развития и своей культурой. В пределах Ойкумены поддерживается относительная безопасность и, как правило, преобладает коммерция. Но за ее пределами, в Запределье, о безопасности во многих местах не может быть и речи.