Большая расплата (ЛП)

— Шеф полиции настроен более оптимистично, — продолжил коммандер. — Предложил помощь.

Изабель Лакост расправила складочку на брюках и взглянула на Армана Гамаша.

— Я и не представляла, насколько это враждебная среда, патрон.

Он улыбнулся:

— Я тоже, если честно. Когда я впервые приехал сюда, то ожидал сопротивления, и Господь свидетель, мои ожидания оправдались. Я ожидал, что Серж ЛеДюк попытается контролировать и смущать настроения в кампусе. Он так и поступал. Я предположил, что третьекурсники — испорченное поколение. Так и есть. Ну, почти так.

Он смотрел на нее и, секунду помедлив, спросил:

— Знаешь, почему в вооруженные силы восемнадцатилетних

— Потому что они молодые и здоровые? — предположила Лакост.

— Здоровее двадцатитрехлетних? Нет. Это потому что они податливые, как пластилин. Восемнадцатилетних так легко убедить в чем угодно. Заставить сделать все, что угодно.

— То же самое можно сказать и про уличные банды, и про террористические организации. Если дать им молодежь.

Мысль зацепила ее. Она произнесла простые слова, но чтобы осознать их смысл, потребовалось некоторое время. Серж ЛеДюк, по сути, превращал Академию Сюртэ в тренировочную террористическую группировку.

За какие-то несколько лет он испортил некогда прекрасную организацию. Не только Академию — отсюда в качестве агентов в Сюртэ попадут его кадеты. И станут расти по службе. Нет, не станут. Уже стали. Они уже внутри Сюртэ.

И что хуже всего, эти юные мужчины и женщины не видят ничего плохого в том, что делают. Или собираются делать. Просто им сказали, что это правильно.

У Армана Гамаша была причина принять пост коммандера. Чтобы восстановить равновесие. И сделать всё возможное, чтобы остановить Сержа ЛеДюка.

Под ее взглядом коммандер Гамаш поднялся и шагнул к своему столу.

Лакост насторожилась — реакция, свойственная хорошо натренированным, высококвалифицированным офицерам.

Сержа ЛеДюка нужно было остановить. Окончательно и бесповоротно.

Но это сделал не месье Гамаш, уверила она себя. Он тут ни при чём. Он ни в чём не виноват. Ни в чём.

Она смотрела, как Гамаш подхватывает со стола досье и возвращается к ней.

— Вам надо было его уволить, патрон, — сказала Лакост. — Арестовать его за коррупцию вы бы, возможно, не смогли, но увольнение остановило бы его от причинения большего ущерба.

— Увольнение ЛеДюка ничего бы не решило. Проблема просто переместилась бы к кому-то другому. ЛеДюки в этом мире всегда найдут благодатную почву. Не Сюртэ, так другой полицейский департамент. Частная охранная фирма. Нет. Наступил предел. Это должно было прекратиться, и люди, которых он тут и в Сюртэ подкупил, должны были увидеть, что их философию больше не потерпят.

— Как вы намеривались добиться этого, сэр?

Он с иронией посмотрел на нее.

— Ты говоришь о том, о чём я думаю? Уж не подозреваешь ли ты, что я остановил его при помощи пули в ранний утренний час?

— Мне нужно было спросить. А вам — ответить. Это же не светская беседа.

— Согласен, — ответил Гамаша, возвращаясь в кресло. — Но ты же не думаешь, что я способен на хладнокровное убийство?

Она помолчала, не спуская с него глаз.

— Думаю, способны.

Её слова надолго повисли между ними.

— И, как бы там ни было, я тоже способна, — добавила она.

— При определенных обстоятельствах, — согласился Гамаш, медленно кивнув.

— Oui.

— Вопрос в том, какие обстоятельства считать подходящими, — добавил Гамаш.

— Должно быть, патрон, вам стало ясно, что Серж ЛеДюк побеждает. Он уже искалечил третьекурсников. Вы сами сказали, что их уже не исправишь…

— Я сказал — почти. Я еще не потерял надежду на их счёт.

— Почему тогда не взять обучение третьекурсников на себя? Вы ограничились только новичками.

— Так и есть. Старших я отдал кое-кому получше. Тому, кто сможет научить их большему, чем я когда-либо буду способен.

— Жану-Ги? — спросила она, даже не пытаясь скрыть сомнения.

— Мишелю Бребёфу.

Изабель Лакост села очень тихо, не дыша. Как если бы в комнату проникло что-то жуткое, и она не хотела привлекать его внимание.

— Знаменитый предатель, — наконец выговорила она.

— Пример, — сказал Гамаш. — Мощный пример того, на что способна коррупция. Она лишила Мишеля Бребёфа всего, что было ему дорого — коллег, друзей, самоуважения. Карьеры. Семьи. Он потерял всё. Серж ЛеДюк обещал кадетам власть и награды. Мишель Бребёф проверил всё это в на себе. Он пример того, что станет с коррумпированным офицером Сюртэ.

— Он знает об этом?

— Он знает, что ему предоставлен шанс искупить вину, закрыть ворота.

Изабель Лакост склонила голову, не вполне уловив аллюзию.

— Предположим, он не пытается искупить вину, — предположила Лакост. — Что, если он использует этот шанс как попытку вернуться в дело? Предположим, он встал на старую дорожку и нашел свою благодатную почву. Не страшно было соединить Мишеля Бребёфа, Сержа ЛеДюка и школу, полную впечатлительных курсантов, воедино? Не страшно, что всё обернется катастрофой?