Большая расплата (ЛП)

Её назначили на должность выше, чем должность Гамаша, но оба знали — дело в политике Сюртэ, а вовсе не в их профессионализме. Тем не менее, она занимала этот пост и уверенно руководила и офисом, и полицейскими силами.

Арман протянул ей папки с досье и стал ждать, пока она ознакомится с документами. Поднялся, приготовил им обоим выпить, протянул ей стакан, а со своим подошел к панорамному окну.

Открывавшийся вид никогда не оставлял его равнодушным, так сильно он любил Квебек.

— Чтобы покрыть на это расходы, нужна чертова уйма денег, Арман,- наконец произнесла она.

Не отходя от окна, Гамаш повернулся и заметил, что хотя лицо её и было серьёзным, даже суровым, Тереза его не критиковала. Просто констатировала факт.

— Oui, — просто согласился он, и вернулся к созерцанию улиц Монреаля, а Тереза вернулась к документам.

— Вижу, ты изменил решение по некоторым студентам, — отметила она. — Не удивлена. Но проблем стоит ожидать со стороны преподавательского состава. Ты сместил как минимум половину.

Он вернулся, сел на свой стул, отставил стакан, к которому не притронулся, и, кивнув, сказал:

— Как можно ждать каких-то изменений, когда у руля всё те же люди?

— Я не спорю с тобой, я с тобой согласна, но ты готов отдуваться? Эти люди потеряют свои пенсии и страховки. И они будут унижены.

— Виной тому не я. В своих бедах они виноваты сами. Соберутся судиться — у меня на руках доказательства их вины. — Он не выглядел расстроенным. Но и не торжествовал. Наступал закономерный финал трагедии, похожий на хвост скорпиона. И хвост этот заканчивался жалом.

— Сомневаюсь, что кто-то подаст в суд, — заметила она, отложив в сторону очередную папку. — Но никто из них не сдастся без борьбы. Просто они сделают это не публично и не в суде.

— Посмотрим, — мрачно и решительно заключил он, откинувшись на спинку стула.

Арман наблюдал, как Тереза обратилась к последней стопке досье. Тут были материалы о мужчинах и женщинах, которых он планировал пригласить на должности преподавателей. Они заменят тех, кого он уволил.

Ознакомить Терезу со списком было с его стороны жестом вежливости. Шеф-суперинтендант Брюнель в Академии полномочий не имела. Академия и Сюртэ являлись совершенно независимыми друг от друга структурами, теоретически связанными верой в необходимость «Служения. Чести. Правосудия» — девиза Сюртэ.

Однако предыдущий глава школы руководил ею номинально. По факту, он сначала склонился, потом нагнулся и, наконец, сломался под натиском бывшего главы Сюртэ, который использовал школу, как личный полигон для тренировок.

Но шеф-суперинтендант Франкёр больше не глава Сюртэ и не обладает властью. Не на этой земле. Благодаря Гамашу.

Теперь Гамаш зачищал дерьмо, оставленное этим человеком после себя.

Первым шагом стало закрепление автономии, но сохранилось вежливое сотрудничество с коллегами по Сюртэ.

Коммандер Гамаш наблюдал, как шеф-суперинтендант Брюнель прокладывает путь к основанию горы файлов с делами выбранных к преподаванию профессоров, попутно делает отметки и комментарии, что-то проговаривая про себя. Пока та не добралась до последней папки. Она долго смотрела на неё, не раскрывая, потом подняла взгляд на Гамаша и некоторое время молчала.

— Это шутка? — наконец спросила она.

— Нет.

Она снова перевела взгляд на папку, не дотрагиваясь до той. Ей достаточно было имени.

Мишель Бребёф.

Когда Тереза снова подняла глаза, на ее лице явно читался гнев, граничащий с яростью.

— Это безумие, Арман!

Глава 3

Серж ЛеДюк ждал.

Он был готов. Все утро его айфон жужжал, принимая сообщения от коллег, других преподавателей Академии, в которых сообщалось, что новый коммандер собирается нанести им визит.

В восемь утра они решили, что это визит вежливости. Арман Гамаш представит себя и, возможно, попросит их совета, поинтересуется их мнением.

К девяти утра появилась тень сомнения, и сообщения стали осторожнее.

К одиннадцати поток информации пересох до ручейка, и в почтовый ящик профессора ЛеДюка падало все меньше и меньше сообщений, да и те были краткими:

Что слышно от Ролана?

Кто-нибудь что-нибудь знает?

Слышу, как они идут по коридору.

И наконец, в полдень, айфон ЛеДюка замолчал.

ЛеДюк сидел в своем просторном офисе и рассматривал книги, заполнявшие книжные полки по стенам. Книги по оружию. Федеральное и местное законодательство. Книги по общему праву и Кодекс Наполеона. Тут были описания исторических процессов и учебные пособия. Свободные от книг стены заполнялись вырезками из газет с упоминанием его имени и старинными гравюрами с элементами мушкета.

Невысокий, плотный, средних лет ЛеДюк был переведен в Академию из Сюртэ после того, как был пойман с украденными из камеры для хранения вещественных доказательств наркотиками.