Большая Сплетня

— Не думаю... Вы же понимаете, что лично у Якушева денег нет, за цессию он расплачивается деньгами Фукиса. А у американца земля горит под ногами, им вновь заинтересовалось ФБР. Думаете, его сейчас сильно волнует покупка какой-то полуразорившейся компании? Процедура банкротства — длительный процесс, а Фукису нужно срочно изъять деньги из дела, чтобы мобильно переместить их за рубеж. Он не будет платить.

— Откуда вы... — начал Лернер.

Я молча щелкнула пультом телевизора. Благообразный седой комментатор вещал в выпуске бизнес-новостей:

— Сейчас сложно сказать, как повлияет арест Фукиса на инвестиционный климат в стране... Некоторые аналитики предрекают усиления оттока капитала за рубеж и неминуемое падение фондового рынка...

— Меня надули, — пробормотал Лернер ошеломленно, глядя остановившимся взором на экран.

— Вас озолотили, — возразила я.

Галактионов-старший — кстати, я видела его впервые в жизни — оказался нервным, всклокоченным старичком с красными глазами. На фоне сиявшего уверенностью сына он выглядел безнадежно старым, отжившим свой век.

Витек красивым, мягким, как вельвет, баритоном заявил, оттеснив отца на задний план:

— «Стандард Ойл» готов компенсировать свои долговые обязательства «Траст-банку» акциями последней серии.

— А вы кто? — поинтересовался Лернер бесцеремонно.

«Новый председатель совета директоров компании», — чуть было не заявила я, но вовремя сдержалась. Еще слишком рано...

— Меня зовут Виктор Галактионов...

— Мы вместе учились, — объяснила я.

— И конечно, собираетесь и дальше идти по жизни вместе? — подмигнул Лернер.

Я покраснела, Галактионов поморщился, но все же раздвинул губы в вынужденной улыбке.

— Как получится, — промямлил он. — Мы еще об этом не думали...

— Что ж, начнем обсуждение нашей совместной стратегии на предстоящем собрании, — деловым тоном начал Лернер. — Садитесь, господа... И дамы тоже... Прошу!

Наконец-то хоть о чем-то попросили меня. До сих пор я лезла везде сама.

— Не понимаю, зачем Дана изменила счет?! — произнес Витек после встречи. — Как все запутано. Какой ей интерес работать против своего отца?

— Скоро поймешь, — заверила я.

Впрочем, эту девушку трудно понять. Ну зачем ей, к примеру, Ромшин? Ведь с ее внешностью и ее возможностями...

— На чьей она стороне? Если б знать точно...

— На своей, — помолчав, обронила я. — Только на своей. В этом деле каждый за себя — как в джунглях.

Каждый за себя, и только я — против всех, подумалось мне. Без надежды на выигрыш. Выигрыш мне не нужен.

Звоню, чтобы узнать последние новости. Моя помощница, слава богу, на месте, в своей регистрационной конторе.

— Ты предложила ему? — спрашиваю, намеренно не договаривая вопрос. Впрочем, она меня поймет.

— Он отказался, — уныло сообщает моя собеседница, — боится рисковать.

Да, он всегда был очень-очень расчетлив. Был...

Он не любит рисковать, несмотря на досужие разговоры про шампанское, про то, что риск — благородное дело, и так далее...

— Трус! — в бешенстве роняю я. Нет, он не дурак, не хочет делать больше, чем нужно для уверенного успеха.

Он всегда был так осторожен. Был...

— Что мне теперь делать? — спрашивает она.

— Звони Михайлову, — говорю я. — Объясни, что произошло недоразумение. Что повода для паники пока нет, пропажа легко отыщется. И что, хотя ему нет нужды бежать с громкими заявлениями в милицию, он должен присутствовать на общем собрании акционеров. Что руководство компании «Стандард Ойл» настаивает на его прилете в Нефтегорск. Что для него уже заказаны билеты в бизнес-классе за счет компании, оплачено проживание в гостинице в номере люкс... Думаю, он соблазнится!

— Конечно, — усмехается Лена. — Я позвоню!

— До свидания, — ласково прощаюсь я, — если будут новости, звони в любое время дня и ночи!

— Обязательно! — обещает она. — Ты тоже не пропадай. А то мне как-то тревожно...

Уж я-то не пропаду!

ОН

— Поселимся в одном номере? — спрашиваю у Даны. Говорю об этом как о само собой разумеющемся, поскольку вопрос из разряда так называемых риторических.

— Да, — неохотно отзывается она. Смотрит куда-то вбок.

— Не тревожься, лапочка, — успокаиваю ее. Моя уверенность обязана преодолеть опасливые женские колебания. — Все будет хорошо! У нас девяносто девять шансов из ста. Или даже больше...

Но вместо ответа Дана отводит мою ласкающую руку, как будто не желает нарушать свой предбрачный суверенитет.

— Встретимся днем, как всегда? — спрашиваю я.

— Да, — отвечает тускло.

— Вечером рейс в Нефтегорск. Ты успеешь собраться?

— Конечно, — все так же сумрачно роняет она.

Что с ней, в конце концов, происходит? Передо мной воздвигнута стена — из надутых губ, прищуренных глаз, недомолвок и холодного тона. И эту стену наскоком не преодолеть. Ничего, в Нефтегорске у меня будет уйма времени для нежной осады...

Из кабинета позвонил своей суррогатной невесте, предварительно убедившись, что ничьи случайные уши не присутствуют при нашем разговоре.

— Вечером уезжаю, — напомнил я.