Большая Сплетня

— Конечно, служба у меня не фонтан, да и начальник пристает... Не больно-то они хорошо платят за такую работу... Хотя проезд удобный — контора в центре, и вообще я уже привыкла там, но если ты устроишь меня к себе в офис... Секретарши ведь везде требуются, нужно всего лишь подождать, когда подвернется местечко... Было бы здорово, если бы мы поженились уже в июле! Тогда можно снять не эту халупу, а другую, в приличном районе. Мебель купить, обставиться. Диван раскладной... Представляю себе морду директора, когда я заявлю ему, что собираюсь выйти замуж и свалить из его дрянного регистратора! Потрясно! После этого он больше не сможет хватать меня за коленки. И пялиться на мою грудь. Потому что теперь у меня есть жених. Теперь есть кому меня защитить... А мы будем венчаться? Надо родителям звякнуть, порадовать... Потрясно! А то они уже надежду потеряли, когда...

— Из регистратора? — пробормотал я, постепенно теряя сознание.

— Ага, — ответила она, удачно расправившись с прыщиком и занявшись теперь большим пальцем, ноги, который еще не соответствовал мировым стандартам для младшего офисного персонала. — «Инкол-регистр», Солянка, 23... Кстати, почему бы тебе завтра не подвезти меня на машине на работу, если мы теперь жених и невеста? Это будет потрясно! Они все попадают!

Я ошеломленно молчал.

Приняв мою немоту за согласие, Лена (а ее звали Лена, это точно!) добавила:

— Ой, они все в обморок рухнут, увидев нас вместе! Особенно директор! Правда, пупсик? — спросила она, впрочем не ожидая от меня ответа.

— Да, — жалко произнес я, — конечно. Как скажешь...

ОНА

Рита Фукис оказалась общительной женщиной тех самых тридцати с хвостиком лет, которые безуспешно притворялись двадцатью пятью без хвостика. Она была фотомоделью, давно оставившей свое сомнительное ремесло и теперь переквалифицировавшейся в домохозяйку. Детей у нее не было.

Об этом она поведала мне, когда, надышавшись как девушки, вдыхающие аромат жасмина, мы наслаждались кислородным коктейлем в баре. Первым делом мадам Фукис пожаловалась мне на свою парикмахершу, которая сожгла ей челку, потом — на своего супруга.

— Наслышана о вашем муже, — мимоходом заметила я, цедя коктейль стоимостью чуть не в половину моей зарплаты, что явно мешало глубине наслаждения.

— Ах, — небрежно дернула плечом мадам Фукис. — Мы женаты почти два года... Сема такой зануда! Шейп-клуб — вот моя отдушина. И еще косметический салон. Ну и магазины. Дома мне совершенно нечем заняться, все делает домработница. Одно время я хотела открыть свое модельное агентство, но Сема на это только рассмеялся: лучше уж бордель, сказал он. Мы тогда даже поссорились. Значит, сказала я, ты считаешь, что если женщина модель — значит, она шлюха... Тогда и я тоже?

— Конечно, все мужчины одинаковые, — поддержала я новую знакомую. — Они видят в женщине одно лишь тело, а не душу.

— Вот именно! Между прочим, когда я прошу у него денег на пластическую операцию, он дает мне без звука, но если, скажем, на поездку в Европу за одеждой, то случается семейный скандал! Он просто не видит во мне человека! И утверждает, что любая одежда, кроме туфелек, портит женщину!

— Это ужасно! — поддержала я. — Все мужчины скроены по одной мерке. Но вы должны бороться с подобными взглядами, а муж ваш обязан уважать в вас человека. Прежде всего вы — человек, а потом уже женщина!

Обмякнув лицом, мадам Фукис расплылась в морщиноопасной улыбке.

— Как вы сказали? Прежде всего человек, а потом... — повторила она с удовольствием, запоминательно морща лоб, и я поняла: фраза, потеряв авторство, обязательно всплывет во время следующего семейного скандала. — Как вас зовут? — поинтересовалась наконец моя собеседница.

— Лидия Лилеева, — представилась я. — Я тоже здесь тренируюсь. Для меня клуб тоже отдушина...

— А кто ваш муж?

— Я не замужем.

— А... — Растерялась мадам Фукис. Очевидно, она ожидала услышать известную фамилию и громкую должность, но, не дождавшись ни того ни другого, нашлась: — А ваш отец?

Поняв, чего именно она ждет от меня, чтобы на законных основаниях продолжать приятное общение, я объяснила:

— Я работаю в крупной консалтинговой фирме.

— Значит, вы бизнесвумен! — обрадовалась мадам Фукис. Для нее все сразу встало на свои места. Она определила мое место на социальной лестнице, и это место по табели о рангах позволяло нам общаться.

— Что-то вроде того... — подтвердила я. — Занимаюсь аналитическим консультированием.

Все равно ведь не поймет, о чем речь.

— А ваша фирма очень большая?

— Пожалуй, — кивнула я.

— О, это так, наверное, интересно — руководить большой фирмой! Переговоры, обеды, встречи, презентации... И как у вас хватает времени следить за собой? Вы прекрасно выглядите, вам не дашь и двадцати пяти!

Это при том, что мне двадцать четыре!