Большая Связь

– Эх, в танкисты бы, – вздохнул тощий мечтательно. Леха пожал плечами. У него болела голова и хотелось спать, а также похмелиться. В кармане завалялось несколько мятых крупных купюр. С прошлого визита на сборный пункт, а было это почти год назад, у него хранилось в памяти расположение заветной дыры в заборе, через которую призывники по ночам убегали в самоволку за водкой или отлучались к девчонкам. Офицеры сборного пункта, несмотря на всю суровость армейского уклада, смотрели сквозь пальцы на эти побеги, поскольку обычно все возвращались обратно. А кто не вернулся, так и черт с ним. Призывников было больше, чем по плану требовалось призвать. Многим из тех, кого отбракуют «покупатели» из частей, предстояло возвращаться домой восвояси, ждать нового призыва через полгода.

Так вот, дыру в заборе Леха решил использовать ближе к вечеру, между обедом в столовой и вечерней перекличкой. Сбегать до ближайшего магазина и купить немного спиртного, чтобы продолжить прощальный банкет.

Все шло по плану. Леха спокойно переждал построение, вернулся в зал сборного пункта, там завалился на скамейку, согнав пару призывников, которых смутил его хмурый потертый вид, сердитый взгляд и запах перегара.

Пока он дремал, вокруг него собрались все новобранцы из команды №10. Они почему-то решили, что раз их организовали в одну команду, то и держаться должны вместе. Тот самый, который был без ума от танков, с упоением рассказывал, как круто ездить на Т-54. Остальные слушали, посмеиваясь.

– У меня между прочим, 54 процента побед, – важно отвечал «танкист».

– Так ты задрот геймерский, – понятливо кивнул кто-то из команды. После небольшой перепалки все замолкли. Но ненадолго. Призывник, которого уже окрестили Танкистом, поинтересовался:

– А все-таки, кто знает, куда нас, в какие части?

– В связисты, – ответил проснувшийся Леха. – Выпить кто хочет? Не люблю один.

– Офицер сказал, что нашей группе ни в коем случае нельзя пить алкоголь. Особый приказ, – холодным тоном сообщил один из команды №10, довольно пухлого телосложения, чернявый, с вечно насторожённым выражением лица.

Леха вздохнул, всем видом показывая грусть от того, что судьба ему служить вместе с такими недалекими личностями. Он неосознанно копировал товарища лейтенанта Степанова, но кому об этом знать?

– Я разве спрашивал разрешения? Я спросил – будет кто или нет?

Все дружно отказались.

– Ладно. Как перекличка пойдет, крикните за меня там. Я сбегаю до ларька.

Глава 17. Отправка начинается!

Когда лже-Владимир Курашов открыл глаза после недолгого сна на казарменных нарах, он снова увидел свою команду. Поначалу не понял, что именно в их облике переменилось, а когда дошло, расхохотался.

– Это кто вас так обкорнал, ежики?

– Сержанты на втором этаже из прикомандировочных, – охотно поделился Танкист, проводя ладонью по наголо обритому затылку.

– Они сказали, что в армии нас будут плохо стричь, опасными бритвами будут сбривать все! Могут и ухо отрезать и скальп снять. А они всего за полтину вот так машинкой обработали, – подал голос еще один член команды, здоровый и мускулистый парень, гордо поглаживая свою бритую голову. Весь его вид говорил о том, как он доволен, избежав угрозы лишения ушей. – Ты сбегай, пока они еще не уехали, успеешь подстричься!

– Первый раз вижу таких олухов, – улыбнулся лже-Владимир.

– А чо это мы олухи-то, чо ты наезжаешь-то? – вскинулся, блеснув острыми глазами, еще один боец из их команды. Пухлый и чернявый. Но его взгляд споткнулся о насмешливые глаза бывалого солдата и пресекся.

– Ишь, какой четкий пацан. Причем здесь наезд? Вам на уши лапши навешали? Навешали. Вы деньги им свои отдали? Отдали. Так кто, если не олухи? – риторически спросил Леха, усаживаясь поудобнее. – В каждой части есть куча машинок для стрижки. Вечером у вас будет по два часа на подготовку к завтрашнему дню, хоть всю тыковку на сто раз перебрей, хоть подмышки сиди выщипывай.

Четверка сослуживцев угрюмо промолчала, оглядывая бритые головы друг друга. Один с убитым видом наконец надел кепку, остальные последовали его примеру. Отчего Леха еще шире заулыбался. Он вкрадчиво позвал чернявого:

– Эй, четкий, а пошли лучше бухать?

– Куда? – настороженно спросил тот.

– Туда, – неопределенно махнул рукой Леха. – Через забор. На гражданку.

– А если нас хватятся?

– Ну-у-у, началось. Вроде с виду такой четкий пацанчик, а на деле мутный, – поддел его Леха. – Хватятся, и что? В угол поставят? Нам тут от силы день-два кантоваться. В стройбат не пошлют, мы уже закреплены за командой. В дисбат тоже, мы еще присягу не приняли. И команда без нас никуда не денется, и мы от нее тоже.

– А я все же попытаюсь, – встрял здоровенный малый с огромными кулаками и простодушным, но в то же время породистым лицом. Такими раньше рисовали на плакатах строителей коммунизма или советских солдат, протыкающих штыком всяческих зловредных фашистов. После того как его постригли это сходство только усилилось.