Большая svoboda Ивана Д.

Они идут в “Метрополь”. Это всего в пяти минутах ходьбы. В 1991-м финны сделали капремонт, “Метрополь” стал неузнаваемым. Иван помнит его пожухший за годы советской власти фасад, остатки царской роскоши. Из-за пыли и грязи фрески Врубеля на фронтоне было не разобрать. В кинотеатре “Метрополь” он смотрел в каком-то доисторическом 64-м году французский фильм “Дьявол и 10 заповедей”, когда с пацанами прогуливал школу. Один раз был и в ресторане – здесь царила смешанная дореволюционно-советская атмосфера: пили водку, закусывали столичным салатом. За соседним столом старик читал стихи Апухтина.

Теперь “Метрополь” отчищен, светится огнями. К парадному подъезду причаливают “Мерседесы” и “Вольво”. Откуда они взялись в Москве всего за год – после нищих лет перестройки?

На входе стоит мастер церемоний – в нелепом цилиндре, крылатке пушкинской поры. Рядом с ним две очаровательные манекенки. Несмотря на зябкий вечер, они в мини-юбках и с голыми плечами. Держат корзины цветов и каждому гостю дарят по алой розе. Банкет организован банками “Столичный”, “Мост” и мэрией Москвы.

Уже внутри упитанный охранник в смокинге вручает каждому гостю подарочный пакет: в нем бутылка водки “Финляндия”, набор конфет, икра и памятная серебряная медаль.

Под музыку скрипачей-виртуозов они проходят сквозь Зеркальный, Красный залы. Вокруг – картины, витражи, лепнина.

Киржач ведет его вдоль столов, ломящихся от осетров, икры, молочных поросят. На отдельных столиках фрукты: Иван замечает, что жены политиков больше налегают на бананы и киви, игнорируя осетрину и икру.

Поразительно мало виски и иностранных вин. Уже через год на этих столах все будет иначе: ни одного российского напитка. Советский человек меняет привычки быстро.

Киржач подводит Ивана к Савику Шустеру. Савик – новый шеф московского бюро “Свободы”, знает всю столичную тусовку. Сегодня на их улице праздник. Савик изрядно выпил, глаза азартно блестят. Он говорит заплетающимся языком: “Привет, старик! Ты знаком с Боровым? На сегодняший день он – самый известный бизнесмен Москвы, создатель Партии экономической свободы”.

Боровой курит, снисходительно улыбается, к нему подводят Ивана пожать руку. Боровой небрежно жмет, как будто его не замечает.

Банкиры Гусинский и Смоленский стоят во главе стола – поднимают тосты за демократию. Смоленский – полный, вальяжный, рыжеволосый, похож на австро-венгерского магната, что, как потом узнал Иван, вполне объяснимо: его отцом был, секретарь австрийской компартии. Рядом с ним – спортивный мужчина в черном костюме. “Это знаменитый Леонид Билунов, он же вор в законе Леня Макинтош”, – шепчет Киржач.

Гусинский блаженно улыбается. На днях он создал вместе со Смоленским телеканал НТВ. Гусинского распирает от гордости, он стоит, упивается вниманием. Приказывает помощнику: “Срочно дай в эфир все съемки Белого дома! Пускай все видят”.

Иван пьет и закусывает осетриной. После второго стакана водки ему легче, но он по-прежнему не понимает, как эти люди могли перевернуть Россию.

Вечер 5 октября. Побежденные ушли с поверхности этого города: сидят в “Лефортово”, отсиживаются по квартирам. Демократия и рынок торжествуют. Ивана волнует эта стремительная мутация российского мира, этот переход от общего к частному.

Перед глазами – далекие 80-е: Гусинский на своей “шестерке” развозит пассажиров по ночной Москве, Смоленский фарцует и убегает от ментов, нищий Савик во Флоренции пытается раздобыть хоть десять долларов. И так – буквально каждый из них: маленький советский человек, внезапно проснувшийся к большой игре.

Он видит, как они щупают дубленки, примеряют джинсы, рассматривают пластинки… нормальные советские ребята. Теперь уже властители умов и олигархи.

Пир победителей: язвительно-печальный Гарри Каспаров, шеф охраны Горбачева Медведев, розовощекий Гайдар. И тут же, в незаметном углу, Иван видит давнего знакомца Мурашова, который успел покомандовать московской милицией. Мурашов беседует с Савостьяновым – демократом, назначенным руководить ГБ Москвы и Московской области.

Все затихают и даже берут по швам: входит крепкий кривоногий старик. “Это Филипп Денисович Бобков, – шепчет на ухо Киржач. – Когда-то шеф Пятого отдела КГБ. Теперь начальник службы безопасности “Моста”.

Бобков встает рядом с Иваном и накладывает себе салат “Столичный”. К нему выстраиваются на поклон: он равнодушно жмет руку просителям. Иван и Бобков стоят рядом, переминаются с ноги на ногу. Оба ковыряют салат. Ивану хочется сказать: “Где ты был все эти годы, Филипп Денисович?” Бобков как будто чувствует его вопрос, пристально смотрит на него: “Что невеселы, молодой человек?” – “Да ничего, веселюсь на празднике реакции. Как бы не подавиться”. – “Не берите в голову, кушайте спокойно”, – отвечает Бобков. Его не удивляют слова Ивана. Его, судя по выражению лица, ничего уже не удивляет.