Большая восьмерка: цена вхождения

Но американцы уже почувствовали вкус «перестройки», и меланхолическая апатия уже не приносила политических дивидендов. Буш просто вынужден был 29 мая на Сессии Совета НАТО предложить сокращения на 15 процентов для НАТО и Варшавского Договора как блоков, и на 20 процентов для США и СССР как стран. Буш хотел предложить сокращения на 25 % для США и СССР, но Объединенный комитет начальников штабов не согласился с такими сокращениями.

В Москве помощник Горбачева по проблемам Восточной Европы Георгий Шахназаров читал тексты выступлений президента Буша. Он готовил позицию Горбачева и при этом подавал американскую позицию как меняющуюся в положительную сторону. «Все условия Буша могут быть выполнены. Поляки и венгры могут делать все, что они хотят». Исключение здесь — Германия, «особый случай». Здесь нет ничего подобного «Солидарности». И раздел Германии соответствует интересам не только СССР, но Британии и Франции. Шахназаров считал, что сама германская история позаботилась: никто в Европе не желает видеть могучую Германию объединенной.

Шахназаров знал, что Горбачева прежде всего волнует характер отношений с Америкой. Он предлагал в качестве цели «советско-американское партнерство». От негативного мира к позитивному сотрудничеству. Впервые этот термин Горбачев использовал 21 июня 1989 г. в беседе с председателем объединенного комитета начальников штабов адмиралом Кроувом. прибывшим в Москву по приглашению маршала Ахромеева Адмирал никогда не слышал, чтобы советско-американские отношения называли «партнерством». Он слушал, но не возражал. Ему было важнее то, что СССР собирался предложить в Вене. От этих предложений (о них сообщил Бейкер после визита в Москву) захватывало дух. Победители во Второй мировой войне русские сами отдавали зону своего неоспоримого влияния. И Горбачев предлагал эту фантастику ликуя. Пусть будет Партнерство. Слова ведь не самое главное.

Ближайший друг президента, Джеймс Бейкер, после поездки в Москву несколько изменил свое мировидение, свое понимание Горбачева. Уступчивость «русского царя» — это шанс, и этим редким шансом нужно воспользоваться, — смятение в Советском Союзе нужно использовать максимально. До поездки он думал, что огромная держава разворачивается осмысленно и имеет стратегию. Увидев борьбу в Москве, Бейкер меняет точку зрения. В период русской неясности и иллюзий следует «замкнуть под свой контроль максимально возможное из того, что мы хотели бы иметь»²⁰⁸. Ведомый Америкой Запад должен полностью воспользоваться благоприятными обстоятельствами, извлечь все возможное из «нынешнего режима в Москве, поступая так, чтобы следующее русское правительство имело как можно более ограниченные возможности».

27 мая президент Буш пишет письмо Горбачеву с просьбой приостановить самим и уговорить Фиделя Кастро не оказывать помощи правительству Никарагуа²⁰⁹. Каково же было изумление американского президента, когда он быстро получил ответ от Горбачева с уведомлением, что Советский Союз уже с января 1989 г. не помогает оружием Никарагуа²¹⁰. Смелея на глазах, государственный секретарь попросил Горбачева уговорить сандинистское руководство Никарагуа провести национальные выборы. Горбачев и Шеварднадзе приложили все силы — и сандинистское руководство Никарагуа потеряло политическую власть в стране. Интересно, что чувствовали Буш и его окружение?

Министр обороны США Ричард Чейни, которым в начале правления Буша восхищался Горбачев, выступая по CNN, заявил, что, скорее всего, Горбачеву не удадутся его реформы, и он будет заменен лидером, «значительно более враждебным Западу». Как знаем мы сейчас, государственный секретарь Бейкер, близкий друт президента, разделял эту точку зрения.

В середине мая 1989 г. Горбачев прислал Бушу письмо, главный смысл которого сводился к тому, что горбачевская Россия готова пройти более чем половину пути в деле завершения переговоров об обычных войсках и вооружениях в Европе. Теперь Бейкер жил с мыслью, что от поглупевших русских нужно взять максимум возможного — и американские дипломаты увеличивают пределы, рамки переговорных соглашений, получая в свою сеть максимум советских вооружений. В Белом доме Бейкер предлагает довести сокращения до 25 процентов.

Председатель объединенного комитета начальников штабов адмирал Кроув полагал, что реалистическими являются со крашения на 5—10 %. Даже под давлением Бейкера он решился только на цифру 20-процентное сокращение войск в Европе («Мы можем произвести такое сокращение без изменения нашей стратегии в Европе»). Президент сказал: ОК. По предлагаемой американским военным и политическим руководством схеме Соединенные Штаты выводили из зоны действия НАТО (уровень 275 тысяч солдат) 35 тысяч, а Советский Союз — в десять раз больше.