Большая восьмерка: цена вхождения

С точки зрения Мэтлока, высшие государственные лица США допустили ошибки, а Горбачев при этом «вел себя как сомнамбула». Министр Бессмертных возвратился в Москву 21 июня 1991 г. и шествовал рядом с Горбачевым при возложении венков. Стоя рядом в процессии, в течение нескольких секунд он рассказал Горбачеву о своей беседе в Берлине с Бейкером и спросил, получил ли президент его предупреждение? Горбачев заверил, что имел «соответствующую беседу». Горбачев при этом задал вопрос, говорил ли Бейкер об определенной дате? Бессмертных ответил, что нет, но что речь шла о событиях, которые могут произойти в любое время».

Лондонский саммит

Заместитель советника по национальной безопасности Роберт Гейтс накануне саммита сказал, что Соединенные Штаты уже не имеют соперников в экономической, политической, военной и культурной сферах. «Сегодня никто не оспаривает реальность существования лишь одной сверхдержавы и ее лидерства в мире»³⁸⁵. Гартхоф полагает, что, сказанные в Канаде, эти слова были «кричаще недипломатичными визави Советский Союз и очень сомнительны для американского официального лица, выступающего в Канаде»³⁸⁶.

В середине июня 1991 г. хозяин встречи — британский премьер Джон Мейджор пригласил Горбачева встретиться с семью западными лидерами как гость, после окончания формольных заседаний, а не как член группы. Это означает, что Горбачева сдали не только англичане, но президент Буш, президент Миттеран и канцлер Коль. «Группа семи утерла нос Горбачеву»³⁸⁷.

Боясь ответа, посол Мэтлок все же спросил Горбачева, столько мечтавшего о полнокровном участии в «клубе восьми», как он себя чувствует перед лондонской встречей 17–18 июля 1991 г. Посол ожидал потока обид. Ничего подобного. «Горбачев ответил, что чувствует себя очень хорошо: программа, которую он получил, сверстана весьма умело, он ожидает очень важные дискуссии, некоторые критические по важности решения». Удовольствие от предвкушения казалось подлинным; наконец-то он играет в высшей лиге мировой политики даже в обсуждении экономических проблем. Он выглядел превосходно отдохнувшим и уверенным в себе — несмотря на все испытания последних месяцев… Когда я отъезжал из Волынского, я был уверен в успехе решений по стратегическим вопросам ядерной сферы» — Горбачев поправит кого надо среди военных, специалистов и дипломатов.

Нет сомнений в том, что, пожертвовав стольким в пользу Запада, Горбачев хотел быть принятым на встрече G-7 как равный среди равных. Этого в 1991 г. не получилось. Мировая пресса писала, что Горбачев прибыл в Лондон со шляпой в руке, с протянутой рукой, просящим западной помощи. Сформировался, мол, новый тип: «нищий коммунист». Горбачев немало усилий потратил, чтобы не обращать внимания на обидные образы. Еще до формального начала встречи президент Буш постарался предупредить своего советского партнера не просить о крупномасштабной помощи — в форме ли стабилизационного фонда рубля, реструктуризации общего советского долга, займов на закупки западных потребительских товаров. В начале июня 1991 г. в Кремль было послано специальное письмо на этот счет.

Эд Хьюэтт встретился с Андреем Кокошиным из Института США и Канады, готовившим президента к Лондону: «Андрей, ради бога, не просите денег». Накануне поездки Горбачев говорил помощникам, что, наверное, не следует ехать вообще; он не хочет, чтобы его «учили как школьника» Все это в конечном счете заставляло Горбачева «ощетиниться» и «двигаться вперед». Уже накануне встречи Горбачев попросил экономической помощи. За день до начала встречи он выдвинул просьбу о членстве СССР в Международном валютном фонде. (Между прочим, Горбачев знал об отрицательном отношении к этому американцев, но, как часто бывало с ним, пошел напролом³⁸⁸.)

Решающей видится встреча Горбачева с Бушем в полдень 17 июля 1991 года. Горбачев, судя по всему, решил «обязать» президента Буша уступками в сфере стратегических вооружений. Последние детали Договора об ограничении стратегических наступательных вооружений (СНВ) были согласованы как раз к тому моменту, когда бронированный лимузин «ЗиЛ-117» въехал в Винфилд-Хауз — резиденцию американского посла в Лондоне, где остановился президент Буш. (Теперь было ясно, что визит американского президента в Москву состоится — решено главное). И дальнейшее американские специалисты живописуют как накат бестактности Горбачева. Да, он был мил еще несколько минут назад, когда уступал в стратегической сфере, но теперь становился бестактным, потому что принял позу просителя, да еще готового к укорам.

Во время первого же ланча с Бушем в Винфилд-Хаузе Горбачев пошел в атаку, задав присутствующим вопрос: Каким они хотят видеть Советский Союз в будущем? Он и его помощники долгое время считали, что в долговременных интересах Советского Союза иметь Соединенные Штаты здоровыми и процветающими. «А вот теперь не ясно, желают ли того же Соединенные Штаты нам».