Большая восьмерка: цена вхождения

Ельцин воздержался от открытых комментариев, но его неудовольствие также было очевидным. Его министр иностранных дел Андрей Козырев в частных беседах требовал, чтобы Соединенные Штаты не спешили с немедленным признанием Украины. Официальные лица в Британии, Франции и Германии сообщили Москве, что с ними не совещались накануне вашингтонских высказываний Буша. И что они не действовали бы так поспешно⁴⁴⁰. Находясь под определенным давлением, Буш позвонил 30 ноября 1991 г. в Кремль Горбачеву, чтобы заверить того, что вышеприведенное заявление он намеревался сделать после подсчета голосов на Украине. Он заверил, что Соединенные Штаты не считают голосование на Украине «обрывом связей с союзом».

Буш не сдержал своего слова. Принимая своих советников 27 ноября 1991 г., он сказал, что решил признать независимость Украины. Это было за четыре дня до украинского референдума. Горбачев сказал, что, услышав об этом, «почувствовал себя опустошенным». Советский Союз отныне был мертв. Горбачев — Черняеву: «Как мог Буш сделать это?» Вокруг советники говорили Горбачеву, что Буш предал его. Горбачев, звоня Бушу, старался сохранить самообладание, но горечь его слов говорит сама за себя.

Ельцинский министр иностранных дел Андрей Козырев встретил экс-посла Джэка Мэтлока на международной конференции в Будапеште и выразил озабоченность украинским голосованием. «Это большая политическая проблема дома. Что нам делать?» Хороший вопрос американскому дипломату. «Я сказал ему, что у России нет выбора. Если Украина проголосовала за независимость, Россия должна это признать или вступить на путь долгой политической борьбы, которую Россия не может выиграть и которая нанесет России огромный ущерб. «Если они приняли решение, нет возможности остановить их», — указал я. — Будьте столь великодушны, как только можете. Не обращайтесь с ними так, как Горбачев с Прибалтикой. Обе страны должны сотрудничать в многих сферах, но это будет возможно только в случае признания Россией независимой Украины». «Я знаю, что вы правы, — ответил Козырев. — У нас действительно нет выбора». И затем добавил с гримасой боли: «Но не думайте, что это легко или что множество людей не чувствуют себя подавленными».

Мало кто из специалистов сомневался в итоге украинского референдума 1 декабря 1991 года. Мэтлок пишет, что до августа 1991 года «поддержка украинской независимости не была преобладающей, за исключением западных областей Украины. Когда я был в Киеве весной, большинство политических обозревателей думали, что народное голосование будет против независимости, если альтернативой будет союзный договор, уважающий украинский суверенитет. В конце концов, в марте (1991) большинство на Украине выступило за сохранение Союза»⁴⁴¹.

Не было ничего удивительного в том, что ситуация после августа изменилась очень значительно. Украинская коммунистическая партия, приложившая огромные усилия для сохранения Союза, была запрещена. Огромное большинство населения, включая миллионы русских, не хотели связывать свое будущее с борьбой двух эгоцентриков в Москве.

1 декабря 1991 г. Леонид Кравчук всенародным голосованием был избран президентом Украины (61 процент голосовали за него). А 90 процентов населения проголосовали за независимость без всяких вариантов некого союза. Восемьдесят четыре процента избирателей пришли к урнам для голосования, и более девяноста процентов проголосовали за независимость и за Кравчука как президента. За это голосовала даже космополитическая Одесса и русский Крым. Ельцин через три дня признал независимость Украины — самый важный фактор в уравнении. Россия впервые на протяжении трех столетий отказалась от утверждения, что Украина — это просто часть России.

Апогеем поддержки идеи Союзного Договора было решение Верховного Совета РСФСР 4 декабря 1991 г., содержащее призыв ко всем республикам сохранить Союз. Пустые хлопоты.

Метался лишь Горбачев, призывавший Украину подписать договор, в который вошли бы, как минимум, еще семь республик Россия, Белоруссия, Казахстан и четыре среднеазиатские республики. С опущенными лицами Ельцин и Назарбаев также призвали Украину голосовать за Союз. Здесь-то и отлились Ельцину горбачевские слезы.

Но происходящее (понимали американцы) соответствовало внутренним планам Ельцина с середины ноября 1991 года: «Использовать отказ Украины войти в союз как оправдание своего (лживого) обещания не быть инициатором коллапса союза. Теперь он мог утверждать, что Украина, а не Россия положила конец Советскому Союзу. Украинские политические лидеры были рады играть свою роль. 5 декабря 1991 года парламент Украины аннулировал вхождение Украины в договор 1922 года о создании СССР, а на следующий день он проголосовал не подписывать союзный договор и создать собственные вооруженные силы»⁴⁴².