Большая Земля

Доктор замолчал и внимательно уставился в угол, где расположилась Эллен. Ему показалось, что он сходит с ума. Эллен осторожно вынимала из своей морской фуражки маленькое животное, вроде крупной мыши. Иван Петрович подошел ближе, перевел глаза на Петьку. Тот смотрел на зверька не мигая, как сова.

Наконец взор доктора остановился на Дэвисе.

— Скажите, мистер Дэвис, это животное — кошка?

Дэвис уже привык к тому изумлению, с которым посторонние люди первый раз встречают Дэзи, поэтому равнодушно ответил:

— Да, кошка.

Но он понимал, что от врача нельзя отделаться такой невинной ложью, как от простака Янсена, и решительно добавил:

— Это — мой опыт. Мое последнее достижение. Эта кошечка явилась отчасти причиной нашего бегства из Англии. Потом, при случае, если будем живы, я объясню вам мой метод… Эллен, нам придется скрывать Дэзи до последнего момента. Никто на корабле не должен ее видеть. Наша история, вероятно, известна. Иначе…

— Я буду держать ее в шапке. Она спокойна и не пищит.

— Скажите только одно: это задержанный рост или уменьшение?

— Уменьшение. Я начал над ней опыты, когда ей было три года.

Петька взял Дэзи на руки и долго рассматривал, что-то про себя бормоча. Доктор был так сбит с толку последними событиями, что не нашел больше слов и лег на койку.

— Черт знает что такое! Черт знает… — повторял он одними губами, пока не заснул.

Целые сутки провели пленники в своей тюрьме. Кормили их, правда, прилично. Изголодавшиеся доктор и Петька вовсю пользовались насильным гостеприимством, поедали мясные консервы, галеты и пили крепчайший, как деготь, чай. Иван Петрович не удержался от улыбки, увидев на банках с мясом знакомую надпись: «Корнэд бииф. Аргентина». Опять приехали! Не иначе, как тем же и окончится!

На третий день утром явился офицер с конвоем. Доктора и Петьку первыми вызвали на допрос. Разговор шел через переводчика. Англичане при этом, не стесняясь, говорили между собой по-английски, и доктор услышал немало скверных вещей.

Ничего не добившись, русских отправили обратно в каюту.

Следующими пошли Дэвис и Эллен.

Доктор серьезно взглянул на Петьку.

— Знаешь, Петр, мы, кажется, не скоро выпутаемся из этой истории. Если вообще удастся унести ноги…

— А почему так? Ведь мы…

— Там, на допросе, я слышал их разговоры. Шкипер «Фагеральса» ответил по радио капитану, что вся команда в полном составе на борту. Осталась в море лишь лодка…

— А мы-то при чем?

— Мы? Кто же поверит, что мы ни при чем? Нас нашли с никому не известными, подозрительными норвежскими моряками в одной лодке, в самый момент начала войны… Я думаю, английское командование не скоро нас выпустит, если даже не…

— Расстреляют?

— Очень возможно.

В глубоком молчании ожидали они прихода Эллен и Дэвиса.

Когда тех наконец привели, доктор боялся взглянуть в глаза своим сотоварищам по несчастью. Дэвис усмехнулся.

— Все погибло, — сказал он почти равнодушно. — Шкипер «Фагеральса» и капитан крейсера говорили по радио. Кроме того, они выяснили, что мы не знаем норвежского языка. Здесь нашелся норвежец. Нам остается лишь ждать, как пожелает поступить с нами капитан. На военных судах, да еще в такое время, поступают решительно и скоро. Война!..

Дверь каюты открылась. Раздалось знакомое «ко-ма-а-ан!», и пленников быстро вывели на палубу. Ожидая самого страшного, Дэвис крепко взял Эллен за руку. Петька засопел носом. Иван Петрович, к своему удивлению, не ощутил ни малейшего страха или признака волнения. Он окинул взглядом горизонт, где против устья реки тонкой черточкой маячила труба лесопильного завода.

«Что-то делается в городе? — мелькнула мысль. — Что делается вообще на свете?»

Дэвис решил в последний момент открыть, что мальчик-матрос — женщина. Может быть, это спасет Эллен…

Тем временем всех пленников подвели к висячему трапу и приказали им спускаться в катер.

— Хотят расстрелять в море, — тихо сказал Петька.

Действительно, в катер вместе с ними сели, кроме двух офицеров, человек десять солдат морской пехоты. Арестованные были лишены даже возможности перекинуться последним словом: их разлучили и рассадили между солдатами.

Катер направился к берегу. В море было тихо, шторм прошел. Иван Петрович заметил еще несколько таких же катеров. Одни шли навстречу им, другие сновали между большими судами. Два транспортных судна видны были на баре, почти рядом с островом.

Все это доктор успел заметить, одним взглядом охватив горизонт.

В молчании ожидали приговоренные, когда им прикажут встать на носу катера. Но их везли все дальше и дальше, по направлению к Кий-острову. Неужели сначала хотят их вывезти на берег?

Обогнув островок, катер вошел в глубокий залив, образованный двумя длинными скалистыми рифами. Там оказалось большое скопление лодок и катеров и покачивались три гидроплана.

На берегу виднелись палатки и поднимался дым многочисленных костров.

Смутная надежда забрезжила в сердцах. Может быть, это только лишь арест? Однако им не дали долго думать над этим.