Больше, чем друг

— Не знаю. Пока еще не могу сказать. Мы вместе всего два месяца, и те встречаемся на расстоянии. Он приезжал ко мне два раза. Тогда в переулке, когда ты нас застала, он приезжал впервые. Неделю назад он был здесь еще раз.

— Ты уже сказал родителям?

— Ага.

— И как они отреагировали?

Лаклан почесал подбородок и уткнулся затылком в стену позади нас. Выражение его лица перестало быть таким радостным, как когда он рассказывал о Филе.

— Папа не очень хорошо поначалу. Но мы над этим работаем, он как раз свыкается с этой мыслью.

— Слушай, твои сексуальные предпочтения не делают тебя хуже остальных людей, — сказала я, захотев поддержать.

— Так всегда говорит Рори, — с нежностью в голосе отозвался Лаклан. — А еще она говорит, что как только я закончу колледж, мне будет насрать на чужое мнение.

— Думаю, тебе станет наплевать, как только ты уедешь из нашего городишки. В большом городе все иначе. Ты же в Нью-Йорк поступил, я слышала?

— Да.

— Все сложится наилучшим образом, вот посмотришь. Самое главное, не позволяй никому менять тебя. Ты отличный парень.

— Ты тоже, — пробормотал Лаклан.

— Отличный парень? — со смехом спросила я.

— Просто отличная, — ответил он, вторя моим сокращениям диафрагмы.

Мы немного помолчали, доедая свое мороженое.

— А как у вас с Адамом? — спросил Лаклан, нарушая тишину.

Я пожала плечами.

— Нормально, — сипло пробормотала и прочистила горло.

— Эй, ты можешь поговорить со мной. — Он легонько толкнул мое плечо своим.

Отставив креманку и сделав несколько глотков шампанского, я вернула бокал на столик и сложила сцепленные руки на коленях.

— Я и с Долли разговариваю, но это не поможет, пока Адам сам не решит поговорить со мной.

— Ты влюблена в него, — констатировал факт Лаклан.

— Это так заметно?

— Не для всех, если что. Никто толком не замечает человеческих чувств и нам это на руку. Но человек, который испытывает несчастье, своего собрата видит за версту.

— Несчастье? — переспросила я, не совсем понимая, к чему он клонит.

— Несчастье, — подтвердил Лаклан. Он снова повернулся лицом ко мне и посмотрел своими темными глазами. — Понимаешь, вся школа видит в вас только друзей. Всем кажется, что Адам без пяти минут женат на Рите. Но меня вам провести не удалось. Вы фанатеете друг от друга. Скажи мне: почему вы не вместе? Вы когда-нибудь пытались?

— Да, — с натянутой улыбкой ответила я. — Пытались поцеловаться несколько лет назад. Поняли, что слюнявый эксперимент не стоит нашей дружбы, и решили оставить все, как есть.

— Пф-ф-ф, — фыркнул он в ответ. — Несколько лет назад вы еще были детьми. Наверняка теперь вы целуетесь лучше.

— У некоторых даже опыт посерьезнее появился, — бесцветным голосом произнесла я.

— Жалеешь, что пошла на выпускной со мной? — спросил Лаклан вкрадчиво.

— Нет, — твердо ответила я. — Совсем не жалею. Не уверена, что смогла бы сегодня чем-нибудь таким заниматься. А так хоть мороженого поем и выпью шампанского за твой счет.

Лаклан рассмеялся, искренне и раскатисто.

— Будь я гетеро, ты бы уже давно барахталась под простынями, Триш. Ты очень привлекательная девушка, красавица. И я благодарен тебе, что согласилась быть моей парой без обязательств.

— Мне тоже понравилось проводить с тобой время.

Такси высадило меня у дома около четырех утра. Лаклан обнял меня на прощание и пробормотал:

— Ты даже лучше, чем я о тебе думал, Триш.

— Спасибо. Ты тоже открылся для меня с новой стороны, Лаклан.

— Нам нужно будет как-нибудь выбраться на кофе с Рори, тобой…

— И Филом, — дополнила я. — Я бы с радостью познакомилась с твоим парнем.

Лаклан отстранился от меня. На его щеках был румянец.

— Да, было бы здорово. Спокойной ночи, Триша.

— Доброе утро, Лаклан, — ответила я с улыбкой и, сжав легонько его ладонь, повернулась и пошла к дому.

Как только вошла, в коридоре показалась мама.

— Эй, ты чего не спишь? — спросила я.

— Я спала, но проснулась попить воды десять минут назад, зашла в твою спальню, а там меня встретила заправленная постель. Как праздник?

— Нормально, — ответила я, направляясь в свою комнату. Мама неспешно следовала за мной.

— Расскажешь?

— Нечего особо рассказывать. Поможешь с молнией? — спросила я, поворачиваясь спиной к маме. Она тут же взялась за бегунок и потянула его вниз, высвобождая меня из бирюзового облака ткани.

Мама молча ждала, пока я переоденусь в пижаму и смою косметику. Она сидела на краю моей кровати, перебирая органзу, свисающую с колец под потолком. В пятнадцать я захотела кровать с балдахином, и мой любящий папа решил воплотить эту прихоть. Теперь я спала в кровати, которая дарила ощущение, словно я нахожусь в коконе.

Я закончила приводить себя в порядок, и забралась под одеяло. Мама подвинулась ближе и начала перебирать мои волосы. По многолетней привычке я сразу же переложила голову ей на колени, наслаждаясь нежными прикосновениями.

— Нужно будет закрыть шторы, — сказала мама, глядя на окно. — Уже светает, солнце будет мешать тебе спать.

Мы помолчали еще немного и я решила, что не стоит больше продлевать мамину агонию.

— Мам, я все еще девственница, — тихо сказала я.