Больше, чем друг

— Так до зимы далеко, а Бульдозер рядом. Я ничего не обещала Дрю, и от него ничего не требовала. может, он просто хочет каникулярных потрахушек, кто его знает.

— Ох, Долорес Диккенс, ты непобедима.

— И чертовски обаятельна. Ладно, дожевывай свой бутерброд и идем на занятия. Что у тебя?

— Литература.

— О, с мистером придурком?

— Да, — выдохнула я, снова бросая взгляд на увлеченно болтающего со своим фан-клубом Адама.

— А у меня психология.

— Интересно? — спросила я, поднимаясь.

— Еще как. Там преподаватель такой красавчик. — Долли минуту помолчала, пока мы выходили из столовой. Я еще раз посмотрела на Адама, но Долли толкнула меня в спину, чтобы я двигалась. — Давай, хватит на него пялиться. Мы его ненавидим, забыла? Слушай, может, мне загулять с преподавателем по психологии? — задумчиво спросила она.

— Долли, еще пара твоих фраз о сексе за следующие несколько часов, и я поведу тебя к ветеринару делать укол от бешенства.

— От этого бешенства он не спасет, — парировала подруга, выводя круги в воздухе напротив своего паха.

— Ты меня бесишь, — сказала я, но Долли только рассмеялась и, оставив меня у класса литературы, пошла в свой, махнув рукой на прощание.

Мистер Вачовски уже полчаса рассказывал о том, как правильно написать эссе о творчестве Шекспира, а я сидела и пялилась в одну точку на парте, пытаясь совладать с эмоциями. Я чувствовала на себе взгляд, который появился, как только Адам занял место в двух рядах позади меня. Я знала, что это был он, но пока еще стойко держалась и не поворачивала голову, чтобы взглянуть на него.

— Итак, с заданием все понятно? — вырвал меня из мыслей голос профессора. Я обычно слушаю его внимательно, потому что он прекрасный рассказчик, но в этот день не могла сосредоточиться ни на чем, кроме лазера, прожигающего мой покрытый мурашками затылок. — Раз так, тогда будем разбивать вас на пары.

Я молилась всем богам, чтобы моей парой не был Адам. Но как в дешевом кино, все случилось именно так.

— Мисс Милтон и мистер Скотт.

Я дернулась и замерла, как будто мне в грудную клетку сунули горящий осиновый кол. С задней парты послышался негромкий голос Адама.

— Мистер Вачовски, можно поменять пару?

— Нет, мистер Скотт. Нельзя, — равнодушно ответил профессор, продолжая зачитывать другие имена.

Я не сдержалась и повернулась посмотреть на Адама. Он был зол. Губы превратились в тонкую линию. А руки, лежащие на парте, были сжаты в кулаки. Почему-то сразу в голове всплыло воспоминание о том, как мы прошлым летом лежали на покрывале у озера, и я читала вслух «Ромео и Джульетту».

— Вот с губ моих весь грех теперь и снят. Зато мои впервые им покрылись.

— В книгах так все сложно, — перебил меня Адам.

Я перевела на него взгляд. Он лежал на покрывале, щурясь от солнца, и жевал травинку.

— А в жизни проще? — спросила я, хмыкнув.

— В жизни проще. Если любишь девушку — ты с ней. Не любишь — порознь. Все просто, видишь?

— А если обстоятельства мешают влюбленным быть вместе, как Ромео и Джульетте?

— Ромео слабак. Ему нужно было послать все к черту и свалить в закат со своей возлюбленной. А так оба умерли. Ну, и кто от этого выиграл?

— Но они не могли просто так сбежать. Они сделали, все, что от них зависело.

— Умерли? — со смехом спросил Адам, заслужив от меня толчок в плечо.

Он сжал мои руки, а потом обхватил своими и прижал к себе. Я вздохнула и расслабилась, окруженная знакомым запахом и прижатая к теплому телу.

— Всегда есть выход, Триш, — прошептал Адам мне в волосы.