Больше, чем друг

– Триша, – медленно повторил он, катая мое имя на языке, словно пробуя на вкус. – Он в спортзале, Триша.

– Спасибо.

Я уже развернулась, чтобы уйти, но Ллойд остановил меня своими словами:

– Жду тебя в пятницу на нашей вечеринке, Триша. Веселье лично обещаю.

– Я подумаю, – кинула через плечо, и сбежала по ступенькам.

До спортзала от дома братства было пять минут пешком, так что я быстро преодолела расстояние и толкнула железную дверь. Она была очень тяжелой, но, как ни странно закрылась за мной с тихим щелчком. В зале было тихо и пусто. Я прошла немного дальше, и заметила в полумраке коридора полоску света из-за прикрытой двери. Оттуда доносились звуки ударов. Прошла прямо туда и открыла дверь с тихим скрипом. Передо мной предстала картина, которая надолго засела в памяти: по пояс голый Адам бил свисающую с потолка грушу, как остервенелый.

Я стояла в дверном проеме, не в силах пошевелиться, и не сводила с него взгляда. Влажная от пота кожа переливалась под светом потолочных ламп, крепкие мышцы перекатывались, позволяя видеть, как они играют. В ушах у Адама были беспроводные наушники, и даже со своего места я слышала, как в них громыхает рок. Я не могла сдвинуться с места, зачарованная грацией, с которой он двигался, и точностью ударов. Невольно поймала себя на мысли, что даже не знала о том, что Адам занялся боксом.

Я простояла так несколько минут, пока он резко не остановился и не повернулся лицом ко мне. На лице Адама застыла маска жестокости, глаза горели. Пухлые губы были слегка раздвинуты, чтобы давать воздуху беспрепятственно поступать в организм. Не сводя с меня взгляда, Адам потянулся на стоящую рядом скамейку, взял с нее полотенце, вытер им лоб и медленно провел по накаченному торсу. Я следила за тем, как тряпица огибала точеные мышцы, и гипнотизировала забинтованные руки, с легкостью манипулирующие полотенцем.

Отбросив махровую ткань на место, Адам наклонился над скамейкой, пару раз провел по экрану телефона пальцем и я услышала, что музыка в его наушниках стихла. Воцарилась тишина, нарушаемая лишь тяжелым дыханием Адама. Он снова вперился в меня взглядом.

– Зачем ты здесь? – спросил он.

Я не могла ничего ответить, потому что продолжала пялиться на его потрясающее тело. И пускай в его взгляде были молнии и никакой нежности, для меня Адам оставался все таким же привлекательным. Ну, я и дура, раз после такого его отношения все еще мечтала о нем.

– Триша? – вырвал меня из мыслей строгий голос бывшего друга.

– Эссе, – прохрипела я, а потом прочистила горло и пояснила уже более внятно: – Я пришла поговорить об эссе. Ты меня избегаешь.

– Еще несколько дней впереди.

– У нас нет так много времени, – уже раздраженно произнесла я.

– Ну напиши сама, если торопишься.

– Это общее задание, и за него будут выставлены оценки, Адам! Разве тебе наплевать?

Он тряхнул головой, глядя на меня, как на назойливую муху. Я сжала руки в кулаки, нетерпеливо топчась на месте. Я пыталась сдержать злые слезы, но они скапливались в глазах, грозясь брызнуть оттуда, как только я отпущу их.

– Да мне похер на это задание, Триш, – лениво заявил Адам, чем окончательно вышиб меня из колеи.

– А мне – нет! – крикнула я. – Литература будет моим основным направлением, и я не позволю тебе все просрать, потому что ты не можешь собрать в кучу свою неконтролируемую злость и написать чертово эссе. Откуда все это, Адам? За что ты меня так возненавидел?

Я видела, что предел его терпения наступит очень скоро, но меня уже было тяжело остановить, я неслась навстречу стене, словно скоростной поезд. Знала ведь, что катастрофа неминуемо наступит, но притормозить была не в силах.

– Давай, Скотт, скажи это наконец, но долбаное эссе закончи, мать твою! – выкрикнула я.

– Как же ты меня достала! – проревел Адам, и этот рев эхом отдавался от пустых стен. – Вали отсюда нахрен!

– Адам, я не уйду, пока мы не…

– Уйди, Триша. Свали! Пошла вон! Как тебе еще это сказать?

Я почувствовала, как по щекам побежали горячие дорожки, и всхлипнула.

– За что ты так со мной? Что я тебе сделала?

– Ты все нахрен испортила! – крикнул он. – Ты всегда. Все. Портишь! Почему ты всегда появляешься тогда, когда я меньше всего хочу тебя видеть?

Грудную клетку сдавило от боли. Внутри меня как будто тысяча кошек царапала своими острыми когтями душу, превращая ее в клочья. Я сделала шаг назад, обнимая себя. Потом еще шаг. Адам, как коршун, следил за моим отступлением. Всхлипнув еще раз, я резко развернулась и побежала к выходу. Уже взявшись за ручку двери, я вспомнила слова, которые мне всегда говорит папа: если тебя выставили за дверь – лезь в окно. Я повернулась и посмотрела в сторону коридора, где располагалась комната, в которой Адам боксировал.

– Завтра в шесть вечера жду тебя в библиотеке! – выкрикнула я и, не дожидаясь ответа, вылетела на улицу.