Больше, чем друзья (СИ)

— Мари, ты что это сидишь здесь? — со спины налетает на меня Эмили. — Там уже другой диджей играет, весь в татухах. Такой лапочка, я потекла, кажется. Идем, заценишь!

Ее глаза горят, плечи подергиваются. Она на кураже, пьяна и счастлива. А я нет. Вокруг веселье, рядом друзья, а мне грустно. Все кажется фальшивым.

— Я не пойду в зал. Хочу побыть в тишине, голова разболелась, — немного привираю.

— Николас повсюду тебя ищет. Сказать ему, где ты?

— Не нужно, Эм. Если что, ты меня не видела.

Она понятливо кивает и уносится, а я достаю телефон.

На страничку Константина Баринова я не заходила миллион лет. Он поменял аватарку, на новой выглядит совсем уж взрослым и серьезным. Он теперь живет в Москве, открыл там ресторан. Это все, что мне о нем известно. Хочется поглазеть на другие его фотки, но профиль закрытый, а я не подписана. Отписалась через полгода после отъезда, чтобы не сталкерить. После того поцелуя на чертовом колесе мы отдалились, я жутко переживала. Вздыхала по Косте еще долго, но он мне не писал.

Рядом с его аватаркой светится иконка именинника, но я и так прекрасно помню, что завтра Баринову исполняется тридцать. Мы родились с ним в соседние дни, отчасти поэтому, наверное, хорошо понимали и чувствовали друг друга. Хотя и цапались частенько — с характером оба.

Разглядывая маленький кружочек с его лицом, чувствую, что невозможно соскучилась. На часах уже за полночь, и я решаю поздравить.

Допиваю коктейль и строчу ужасную банальщину:

«Привет, Костя! Поздравляю тебя с днем рождения! Желаю здоровья, любви и процветания. Это Маша Лесниченко, если вдруг не узнал. Привет из зимней Австралии».

Отправив эту тупость, я блокирую телефон и прячу его в клатч. Надеюсь, Костя вообще не увидит мое сообщение. Мне уже стыдно. Спустя пять лет: «Здрасте, я Маша из Австралии. С приветом». Вот дура!

— Мэри, бэйба моя! — слышу за спиной голос Нико. — Я тебя обыскался.

Горячие руки накрываю мои плечи — я поворачиваюсь. У Николаса взгляд поплывший, улыбка хмельная. Он взъерошенный немного, милый.

— Зачем искал? — смотрю игриво. Не зря же перед зеркалом тренировалась.

— Черт… Ты сейчас такая красивая, — выдыхает он и наклоняется.

Его губы сухие, изо рта несет алкоголем. Я тоже выпила немало, но остро чувствую вкус спирта. Мне неприятно. Терплю горький язык у себя во рту и жду, когда Нико надоест толкать его в меня, но он продолжает насиловать мой рот. Не отпускает, хотя я недовольно мычу. Подташнивает. Уперевшись в широкие плечи, я пытаюсь увернуться. Нико думает, что страстно извиваюсь, рычит и обхватывает меня крепче. Вжимает в стул, углубляет поцелуй. Тошнота резко усиливается, допитая только что Пина колада просится обратно… Боже! Да меня сейчас вырвет!

И тут пиликает мой телефон.

— Прости! — пихаюсь, что есть силы. — Это срочно!

Спрыгиваю со стула, отбегаю в сторону. Вдыхаю, вдыхаю в себя свежий воздух, а выдохнуть боюсь. Так мутит — капец!

— Мэри, красотка… вернись. Давай перепихнемся, что ли, сколько уже можно? — скулит Николас, уперевшись руками в мраморный парапет.

Он в стельку. Завтра точно ничего не вспомнит. Но меня это мало волнует. Мне тут Костя ответил.

«Спасибо за пожелания, Маша Лесниченко. Мой день рождения еще не наступил, а вот тебя я поздравлю. 21! Крутая дата».

Блин блинский. Я забыла о разнице во времени. Это полный факап!

Пока думаю, как поостроумнее отписаться, прилетает еще одно сообщение:

«Весь день сегодня думал о тебе. Рад, что ты написала. Как жизнь, Маха?»

Мои пальцы дрожат, в глазах пелена. Николас буровит что-то — я не слышу. Мне Котя пишет, что может быть важнее?

Глава 2

Маша

За окном серо и уныло, накрапывает дождик. Наблюдая за прыгающими по уличному подоконнику дождевыми каплями, я пью вторую чашку кофе и размышляю об адекватности поступка, который собираюсь совершить.

До самолета ровно три часа, такси уже едет, мой любимый желтый чемоданчик собран и стоит в прихожей. Меня терзают сомнения.

— Фак! Что это здесь такое?! — бурчит Эмили, двинув входной дверью по чемодану.

Девять утра, а моя распутная подружка только вернулась после вчерашней тусни. Судя по растрепанным волосам и припухшим губам, остаток ночи Эми провела бурно. Когда я уезжала из клуба, она вовсю обжималась с бородатым диджеем в татухах.

— Явилась, блудница? — шутливо качаю головой. — И где тебя носило? Хоть бы раз ответила. Я вообще-то волновалась, строчила тебе каждый час…