Больше, чем игра (СИ)

Дженсен поднял глаза на друга и, улыбнувшись краем рта, признался:

- Дэннил звонила. Она беременна.

У Джареда отпала челюсть.

- Да ладно! – его губы медленно растянулись в довольной ухмылке, - Ты будешь папой? Охренеть! Блин, чувак, поздравляю!

И Падалеки размашисто хлопнул друга по плечу, от чего Дженсен расплескал остатки своей воды.

- Эй, Себ! – Джаред махнул рукой ошивающемуся поблизости Роше, - Прикинь, у Эклзов намечается пополнение!

Вместе с восторженным Себастьяном к ним подлетели и другие члены каста. Все хлопали Дженсена по плечу, жали ему руки, ободряюще кивали и ерошили волосы, словно он был малышом каким-то, а не будущим отцом.

Для Эклза все происходило как во сне. Он механически улыбался и кивал в ответ. Событие обрушилось на него лавиной, накрыло с головой и полностью дезориентировало. Случись это месяцем раньше, до той злополучной сцены, Дженсен прыгал бы до потолка и сам бы лез всех обнимать-целовать. Но сейчас новость казалась ему… кошмарной? Нет, он был рад. Черт, да он ничего так сильно не хотел, как ребенка! Но сейчас… Когда все и так рушится в его личном мирке… «Мы беременны» - сквозь смех и слезы сообщила ему жена, и невидимые нити протянулись через океан, перенеслись с радиоволнами на тысячи миль, чтобы вырваться из его смартфона с двумя короткими словами и опутать его, связать, сковать. Незримые цепи, тяжелые, как кандалы смертника. Как быть? Теперь уже точно все…

Вечером пришлось проставляться. Все приехавшие на конвенцию набились в номер к Дженсену: яблоку негде было упасть. Радостные поздравления и пожелания лишь сильнее грузили будущего папашу, а наставления и рассказы от тех, кто примерил уже на себя эту роль, нагоняли прямо-таки ужас. Например, по словам Джареда, ему придется ни на шаг не отходить от Дэннил, исполняя любой ее каприз. После рождения малыша он забудет, что такое сон и спокойный прием пищи. Расход семьи увеличится в два раза минимум, и постоянно надо будет иметь деньги на непредвиденные расходы. Ах да, еще секса не будет минимум года два. Сначала живот – неудобно, «не при малыше же!», а после родов там все так разворотит, как «после падения метеорита», что Дженсену и самому не захочется к ней прикасаться.

От этих разговоров у Эклза началась паника. Чем больше напивались гости, тем ехиднее становились комментарии, словно они намеренно пугали бедного Дженсена. Падалеки, захмелев, злорадно делился рассказами о том, что даже его красавица-жена Женевьев после родов располнела, стала истеричной, капризной и ревнивой. Дженсен уже начал придумывать в голове план «похода за сигаретами», когда к нему подсел продюсер Сингер.

- Да не слушай ты этих балбесов, - по-отечески улыбнулся Боб, - Поверь, сынок, это лучшее время в твоей жизни. Ты станешь главой семьи, у тебя будут подрастать твои маленькие копии. Ты даже не представляешь, сколько это счастья!

Дженсен неуверенно улыбнулся. Сингер всегда умел найти правильные слова, успокоить, утешить. Остальные, как Джаред, могли и перегнуть палку, но их «дядя Бобби» всегда умел вовремя подставить плечо.

- Эх, жаль Мишки нет, - вздохнул внезапно продюсер, а сердце Дженсена неприятно сжалось в груди при имени Коллинза, - Вот бы кто мог поделиться радостями отцовства. Жаль только, что у них так все вышло… Ну, с Вики… Ты же знаешь, они вместе со школы, а тут такое…

Сингер все что-то кряхтел и сокрушительно качал головой, а Дженсен вновь почувствовал, как невидимые нити ответственности узлами опутывают его душу.

*

Остаток европейской конвенции смазался в сознании Эклза: бесконечная круговерть из панелей, интервью, автограф-сессий, поздравлений фанатов с «очешуенным известием» и их же лицемерных сокрушений по поводу «печального краха» в семье Коллинзов. Каждый вечер Дженсен звонил в Америку и разговаривал с женой. Они строили планы. Придумывали имя будущему ребенку. Мечтали о переезде в большой дом где-нибудь на берегу Флориды… Дженсен, слушая щебечущий голос Дэннил, представлял, как она сидит в кресле на залитой предвечерним светом террасе и накручивает пряди волос на палец. Вокруг Эклза же царил сумрак позднего вечера. Тени сгущались в углах номера, но Дженсен не зажигал свет. В темноте было спокойнее. Безопасней. Легче прятать свои мысли.

В который раз Дэннил предлагала связаться по скайпу, и в который раз Дженсен отказывался, ссылаясь на разряженный ноутбук. Он просто не мог смотреть в глаза своей жене, потому что даже тогда, когда они говорили о будущем малыше, Дженсен думал совсем не о ней. И после того, как удовлетворенная беседой Дэннил вешала трубку, Эклз еще долго крутил в руках свой телефон, вновь и вновь отыскивая в «Телефонной книге» номер Миши, но так и не нажимая «Позвонить».