Больше чем любовь

После концерта мы отправлялись перекусить в какой-нибудь ресторан. Либо в «Савой», либо в «Айви», туда, где обычно собиралась театральная публика и литературная элита. Именно после «Жизели» Ричард рассказал мне о своем знакомстве и дружбе с Ирой Варенски, описал замок, где жила эта теперь уже пожилая балерина.

Разумеется, его рассказ произвел на меня сильное впечатление. Ричард умел несколькими фразами создать такую полную и ясную картину, что слушатель мог без труда представить себе все то, о чем он говорил. Он пообещал, что как-нибудь мы обязательно съездим туда вместе.

Я смутилась:

— О, она, наверное, удивительная женщина.

Ричард задумчиво посмотрел на меня. Затем сказал:

— Она самое изящное и грациозное существо, которое я когда-либо видел. С ней даже сейчас вряд ли кто-нибудь сравнится. Ведь дело совсем не в красоте внешней формы, хотя и это немаловажно, вся суть в том, чем эта форма наполнена. Только сила эмоций, душевная красота, умение глубоко чувствовать делают танец балерины настоящим искусством.

Когда мы расстались с Ричардом после балета, я все еще продолжала думать над его словами. И чувствовала зависть к этой Ире Варенски. О, как я завидовала ей! Она уже никогда не уйдет из его жизни! Она часть жизни Ричарда!

Но как бы то ни было, наши отношения становились прочнее, Ричард регулярно приезжал ко мне на Уимпол-стрит. Вся моя жизнь изменилась. Я была невероятно счастлива.

Я любила его, любила совершенно бескорыстно, не ожидая от него ничего взамен. Порой я даже подозревала, что он вообще ничего не чувствует ко мне. Я для Ричарда просто друг, с которым ему было не так одиноко. Да, у нас много общего, но это еще не повод для любви.

Но иногда, сидя где-нибудь в театре или на балете, я чувствовала какую-то нервную дрожь в его руке, которой он накрывал мою руку. Казалось, от него исходят электрические волны, которые мгновенно распространяются через все мое тело и проникают мне в сердце. И я сидела, словно в трансе, умоляла Бога, чтобы Ричард не убирал своей руки, чтобы сидел вот так рядом со мной целую вечность. Но ничего другого между нами не происходило. Только платоническая дружба.

На улицы Лондона пришла весна, светило солнце, начали распускаться цветы. Над всем городом повисла какая-то золотистая дымка. Я была самой счастливой женщиной, мои чувства переполняли меня до краев.

Приближалась Пасха.

За неделю до этого праздника Ричард взял меня с собой в «Курзон синема» на французский фильм. Когда мы вышли на улицу, было уже темно, звезды сплошь усеяли густое синее небо. Он взял мою руку и просунул ее себе под локоть; так мы направились к моему дому.

— Розалинда, — неожиданно сказал он, — после сегодняшнего вечера мы в течение некоторого времени не сможем видеться.

— О! Почему же? — стараясь говорить бесстрастно, поинтересовалась я.

Он ответил:

— На Пасху приезжает домой Берта. Сейчас на пару дней я уезжаю по делам на север, а когда вернусь, отправлюсь сразу в Ракесли. Меня не будет три недели.

Я тяжело вздохнула. Мне трудно было на это что-то ответить. Целых три недели! Это звучало как три года.

— Я очень рад, что приедет Роберта, — продолжил Ричард. — Я всегда очень скучаю по ней. Когда она приезжает, мы с ней почти не расстаемся. Часто играем на рояле или просто слушаем музыку. Я только что купил для нее новую запись — Симфония номер один Сибелиуса.

Я скромно слушала то, что он говорил мне о своей дочери. Я все понимала, но не могла не ревновать. Внутренний голос кричал: «Не будь дурой, Розалинда! Ричард ведь именно потому так любезен с тобой, что скучает по своей дочери».

Я старалась изо всех сил контролировать свои эмоции, свой голос, боялась расплакаться. Но видно, у меня не очень-то получалось.

Ричард бросил на меня встревоженный взгляд:

— Что-то не так, Розалинда?

— Все хорошо. Почему ты спрашиваешь об этом? — рассмеялась я и чуть ускорила шаг, боясь, что он все-таки поймет, в чем дело. Я не узнавала себя. Ведь я всегда так гордилась своей выдержкой, умением не показывать своих истинных чувств! А теперь… Теперь я была готова отбросить все приличия и расплакаться, как ребенок. Мне хотелось закричать: «Ты не должен бросать меня! Ты не можешь так поступить со мной только лишь потому, что на каникулы приезжает Берта! Я не вынесу этого…»

Мы продолжали идти. Мы оба вдруг почувствовали некоторое напряжение.

Я принужденно улыбнулась ему и сказала:

— Может, ты зайдешь на минутку? Миссис и мистер Диксон-Род сегодня ушли в гости. Дома никого нет. Полагаю, они не стали бы возражать, если бы мы с тобой выпили по бокалу вина.

— Я не хочу ничего пить. Спасибо, дорогая, — ответил Ричард. — Но я, пожалуй, зайду на минутку.

Я облегченно вздохнула. Я так боялась, что он может отказаться от моего предложения. Что со мной случилось сегодня? Я сошла с ума? Я не должна удерживать его. Не должна постоянно думать об этом человеке.