Больше чем люди

- Я должен чувствовать вину, что спас свою жизнь? Он не обратил на это внимание.

- Еще одно. Ты сам сказал, что всю жизнь на всех сердился. Так ты жил. А думал ли ты, почему?

- Не могу сказать, что думал.

- Одна причина в том, что ты был один. Поэтому для тебя так много значили эти дети и мисс Кью.

- Ну и что? Дети по-прежнему со мной. Он медленно покачал головой.

- Ты и дети - единый организм. Уникальный. Беспрецедентный. - Он ткнул в меня черенком трубки. - Совершенно один.

Кровь зашумела у меня в ушах.

- Заткнитесь, - сказал я.

- Только подумай, - негромко продолжал он. - Ты можешь практически все. Можешь иметь все, что захочешь. Но все это не избавит тебя от одиночества.

- Заткнитесь! Все одиноки. Он кивнул.

- Некоторые могут научиться жить с этим.

- Как?

Немного погодя он ответил:

- Благодаря тому, что есть нечто, о чем ты ничего не знаешь. Даже если я тебе скажу, оно для тебя ничего не будет значить.

- Скажите, и посмотрим.

Он очень странно взглянул на меня.

- Это нечто называется моралью.

- Наверно, вы правы. Не понимаю, о чем вы говорите. - Я собрался. Больше мне незачем его слушать. - Вы боитесь, - сказал я. - Боитесь гомогештальта.

Он сделал огромное усилие и улыбнулся.

- Ублюдочная терминология.

- Мы ублюдочное племя, - ответил я. Показал:

- Садитесь сюда.

Он пересек комнату и сел за стол. Я наклонился к нему, и он заснул с открытыми глазами. Я выпрямился и осмотрел кабинет. Взял термос, наполнил его и поставил на стол. Поправил угол ковра, положил чистое полотенце в головах кушетки. Прошел мимо стола и посмотрел на магнитофон.

Словно протянув руку, вызвал Бинни. Она стояла у стола, широко раскрыв глаза.

- Посмотри сюда, - сказал я. - Внимательно посмотри. Я хочу стереть запись. Спроси у Бэби, как это сделать.

Она посмотрела на меня, как-то встряхнулась и наклонилась к магнитофону. Исчезла - и сразу вернулась. Прошла мимо меня, повернула две ручки, нажала кнопку, что-то дважды щелкнуло. Лента быстро начала перематываться назад.

- Все в порядке, - сказал я. - Уходи. Она исчезла, Я взял пиджак и направился к выходу. Стерн по-прежнему сидел за столом и смотрел, ничего не видя.

- Хороший психоаналитик, - прошептал я. Чувствовал я себя отлично.

Снаружи я немного подождал, потом повернулся и снова вошел.

Стерн посмотрел на меня.

- Садись сюда, сынок.

- Простите, сэр, - сказал я. - Ошибся кабинетом.

- Ничего, - ответил он.

Я вышел и прикрыл за собой дверь. И всю дорогу до полицейского участка улыбался. Мой рассказ о мисс Кью запишут, и он им понравится. Я посмеивался, думая о Стерне, как он будет гадать, куда пропал почти целый день и откуда у него тысяча баксов. Это гораздо забавнее, чем думать о нем мертвом.

И что это за дьявольская штука - мораль?

Часть третья

МОРАЛЬ

- Кто он вам, мисс Джеральд? - спросил шериф.

- Джерард, - поправила она. У нее серо-зеленые глаза и необычный рот. - Он мой двоюродный брат.

- Все дети Адама братья, так или иначе. Вам придется рассказать мне немного больше.

- Семь лет назад он служил в военно-воздушных силах, - сказала она. Потом случились.., неприятности. Он был отправлен в отставку. По медицинским основаниям.

Шериф порылся в папке на столе.

- Фамилию врача помните?

- Сначала Томпсон, потом Бромфилд. Заключение об отставке подписал доктор Бромфилд.

- Похоже, вы действительно кое-что знаете. А кем он был до службы в авиации?

- Инженером. То есть я хочу сказать, был бы им, если бы закончил школу.

- А почему не кончил? Она пожала плечами.

- Он просто исчез.

- Откуда вы знаете, что он здесь?

- Я узнала бы его везде, - ответила она. - Я видела... видела, как это случилось.

- Видели. - Шериф хмыкнул, поднял папку, уронил ее. - Послушайте, мисс Джеральд, не мое дело советовать. Но вы кажетесь мне хорошей девушкой. Почему бы вам просто не забыть о нем?

- Я хотела бы повидаться с ним, если можно, - негромко ответила она.

- Он сумасшедший. Вы знаете это?

- Не думаю.

- Пробил кулаком стекло в витрине. Просто так. Она ждала. Он попытался снова.

- Он грязный. Даже не знает собственного имени.

- Можно мне его увидеть?

Шериф без слов выругался и встал.

- Если бы врачи в авиации имели хоть немного здравого смысла, они посадили бы его в такое место, где бы он и близко не смог подойти к тюрьме. Сюда, пожалуйста.

Стены из стальных плит, как переборки на корабле. Окрашены сверху поблекшей желтой краской, а внизу в цвет горчицы. Шаги звучат гулко. Шериф открыл тяжелую дверь, она со скрипом отодвинулась. Они прошли, и шериф снова закрыл дверь. Пропустил ее вперед, и они оказались в большом, напоминающем амбар помещении с бетонными стенами и потолком. Вокруг всего помещения проходило нечто вроде балкона. Под ним и над ним камеры, со стальными стенами и решетками вместо передней стены. Всего около двадцати камер. Заняты всего с полдюжины. Место холодное и неприятное.

- Ну, а чего вы ожидали? - спросил шериф, разгадав выражение ее лица. Отеля "Валдорф" или еще чего?

- Где он? - спросила она.

Они прошли к камере в нижнем ярусе.

- Проснись, Барроус. К тебе женщина.

- Гип! О, Гип!