Больше, чем люди

Он проявлял признаки беспокойства. Подошел к шкафу, вывернул карманы обоих пиджаков и спортивной куртки. Пересек комнату, принялся ощупывать комод, открывать и выдвигать его ящики.

— В чем дело?

— Та штуковина, — рассеянно отвечал он. Зашел в ванную, вышел обратно. — Помнишь, трубка такая из металла.

— Да, — отвечала она.

— Была же, — недовольно проворчал он, еще раз сделал круг по комнате, а потом, едва не задев Джейни, сидевшую на постели, потянулся к ночному столику. — Вот она!

Он глянул на трубку, согнул ее, сел и откинулся назад в кресле. — Боюсь потерять, — заметил он с облегчением. — Страшно привык к ней.

— Ее сохранили тюремщики, пока ты был в камере, — пояснила Джейни.

— Угу-угу, — он сгибал трубку в пальцах, потом ткнул ею в сторону Джейни, словно указующим перстом. — Эта штука…

Она ждала.

Он качнул головой.

— Привык к ней, — повторил он. Поднялся, зашагал, вновь уселся. — Я искал парня, который… Ах, ты! — пробормотал он, — забыл.

— Ничего, — мягко успокоила она. Он обхватил голову руками.

— Я почти отыскал его, — прошептал он сухими губами. И внезапно спросил:

— А где была та пещера?

— Пещера? — отозвалась она. Он очертил руками пространство:

— Что-то похожее: наполовину пещера, наполовину избушка. В лесу. Где же это было? Не помню…

— Не волнуйся.

— А я вот волнуюсь! — возбужденно проговорил он. — Знаешь что, а вдруг эта штука — самая нужная вещь для всего мира, но я не могу даже вспомнить, что это такое!

— Ты заводишься прямо на глазах, — произнесла Джейни.

— Да-да, именно! — взорвался он. Потом огляделся, яростно затряс головой. — Что это? Что я здесь делаю? Кто ты, Джейни? Зачем тебе все это нужно?

— Мне приятно видеть, как ты выздоравливаешь.

— Да, выздоравливаю, — проворчал он. — Я должен выздороветь! Назло тому, кто велел мне умереть.

— Кто сказал тебе это? — вскрикнула она.

— Томпсон, — бухнул он и откинулся назад с тупым изумлением на лице. И высоким ломким голосом подростка простонал: — Томпсон? А кто это — Томпсон?

Она пожала плечами и будничным голосом произнесла:

— Тот, кто велел тебе умереть, как ты говоришь.

— Ага, — вновь проскулил он. — Ага-а-а, — протянул снова, уже в порыве откровения. — Я видел его, Томпсона этого. — Тут взгляд его вновь привлекла плетеная трубка. Он покрутил головой, закрыл глаза.

— Вспомнил! — завопил он. — Я увидел его и хотел ударить. Он стоял на улице совсем рядом и глядел на меня, я не закричал, а потом прыгнул и… — Он поглядел на руку в шрамах и сказал с удивлением: — Развернулся, вмазал и разбил окно. Боже!

Он сел.

— Вот за это самое я и попал в тюрьму. Валялся в вонючей камере и гнил заживо. Не ел, не двигался, и мне становилось все хуже и тяжелее, ждал только конца.

— Но конец-то, я вижу, не настал?

Он поглядел на нее.

— Только благодаря тебе. Ну а как насчет тебя, Джейни? Что тебе нужно, а?

Она опустила глаза.

— Ох, извини, извини, пожалуйста. Понимаю, это не слишком… — он протянул к девушке ладонь, уронил руку, так и не прикоснувшись к ней. — Не знаю, что в меня вселилось сегодня. Слушай, давай пройдемся.

— Хорошо. — В ее голосе слышалось облегчение.

Они покатались на «американских горках», полакомились сахарной ватой, потанцевали на открытой площадке. Он удивлялся вслух, где это научился так хорошо танцевать. Но о том, что его тревожило, не упоминал. В тот день общество Джейни впервые по-настоящему радовало его. Он никогда еще не видел ее такой веселой, не слышал ее задорного смеха.

Смеркалось. Они стояли возле озера и глядели на купающихся. На берегу сидели парочки. Гип улыбался, переводя взгляд от одной пары к другой и хотел уже было сказать что-то забавное Джейни, как, обернувшись, был остановлен ее холодным взглядом. Джейни смотрела внутрь себя. Ему было понятно подобное самоуглубление и потому он не хотел мешать своей спутнице. Да и кто сказал, что его общество самое желанное для девушки. Это к нему жизнь вернулась в тот самый день, когда Джейни вошла в его камеру. Но до этой встречи Джейни жила на свете четверть века. Да и он тоже.

Почему она вызволила его? Просто решила совершить благородный поступок? Но все-таки почему выбрала именно его?

Что нужно ей от него? Нечто, погребенное в той, забытой его жизни? Если так, он отдаст ей все, что она пожелает. Ведь нет и не может быть на свете вещи, более ценной, нежели жизнь, которую она заново открыла для него.

Но что она ищет?