Больше, чем шанс (СИ)

Когда он очнулся, то услышал назойливый писк какого-то прибора. Разлепив веки, он постарался сфокусироваться на окружающих его предметах.

— Неужели вы очнулись! С добрым утром, сэр, — раздался незнакомый и слишком жизнерадостный женский голос, — мы уже думали, что станете очередной «спящей красавицей» Абердина.

— Что? — просипел он.

— Это шутка такая. Вы, наверное, не местный? Уж вас бы я запомнила, — продолжил голос, — да и вы бы знали, в чем тут соль. В общем, всех коматозников, уж не знаю почему, отправляют в Корнхилл. Как будто у нас тут курорт. Вот доктор МакКинли и зовёт их всех «спящими красавицами». Но принцы за ними, почему-то, не являются…

От болтовни неизвестной немилосердно заломило в висках, Северус волевым усилием оторвал голову от подушки и повернул в направлении женского голоса. Средних лет толстушка в форме медсестры развалилась в кресле, стоящем слева от его койки и прихлебывала кофе, одновременно листая какой-то глянцевый журнал.

— Какое… какое сегодня число? — собственный голос напоминал возню наждачной бумаги по стеклу, и он горестно поморщился. Когда-то достаточно было пары звуков, произнесенных им, чтобы довести студентов до трепета. Теперь же он хрипел, как не до конца задушенная мышь.

— Двадцать восьмое, — ответила женщина, не отрываясь от журнала, но изредка вскидывая голубые глаза на Северуса.

— Мая?

— Помилуйте, голубчик, августа, — пропела она, и Снейп чуть не рухнул с койки.

Так значит, он провалялся тут около четырех месяцев?! Учитывая выпитые зелья, бадьян и заклинание, исцеляющее раны, восстанавливался он на редкость долго и хреново. Такого раньше не бывало. Даже после долгих пыток круциатусом и другими проклятиями, исполосовавших тело шрамами и повредивших нервные окончания, Снейп приходил в норму меньше, чем за неделю.

— Что… что со мной было? — он долго и мучительно подбирал слова.

Нужно понять, что произошло с его телом, которое, хоть и страдало последние двадцать лет от разнообразных издевательств, как его самого, так и других, но всё же исправно служило Северусу. Иначе грош цены была бы ему, как шпиону — сломался бы, как кукла, от ленивого взмаха палочки чёртовой Беллатрисы. А уж про Лорда и говорить нечего — он обожал швырять своих зверушек для битья на пол с размаху, наслаждаясь треском сломанных костей.

— Лучше скажи, чего с тобой не было, парень, — Снейп чуть поморщился от непривычного слова, но промолчал, — ты каким-то образом притащился к нам вечером, второго мая — весь в крови, на горле ножевые, пульс за двести, аритмия и давление, как у покойника. Ты потерял много крови, так что док влил в тебя порядка четырех пинт донорской и столько же физраствора. Затем открылось воспаление легких. А, еще ты сломал руку в трех местах — гипс мы ещё не сняли. Сразу впал в кому, но дышал сам, как ни странно.

Северус покосился на свое закутанное в голубую больничную рубашку тело. Очнувшись, он не прислушивался к ощущениям, но сейчас на него нахлынуло осознание. Сотворить бы простенькие диагностические чары, чтобы проверить… Но он не ощущал струящейся по жилам магии — так, редкие всполохи. Кажется, медсестра права — его порядком потрепало. Нужно восстановиться полностью, прежде, чем колдовать.

— Коли очнулся, мог и представиться, — фыркнула его собеседница, напрасно ожидая благодарности или чего-то ещё. Странный парень — болезненно тощий, черные свалявшиеся волосы почти до плеч, непонятная размытая татуировка на левом предплечье. Тело покрыто таким количеством шрамов, что доктор только диву давался. Вроде не старый, а лоб покрыт сетью морщин, носогубные складки уже прорезали впалые щеки, в тонкие губы бледны настолько, что их не различить на фоне и без того белой кожи. Сейчас, когда он открыл глаза, их антрацитовая глубина поразила её гнетущей безысходностью.

Снейп разлепил губы, лихорадочно соображая.

— Тобиас… Тобиас Принс, — наконец выдавил он.

— Славное имя, — фыркнула женщина, — а я Дженни.

Словно только что вспомнив о том, что пациент вышел из комы всего четверть часа назад, она проверила его показатели, пощупала пульс и, удовлетворенная, подхватила свое чтиво и пластиковый стаканчик.

— Схожу за доком. Если он еще не сменился с дежурства. Пусть порадуется, что пятнадцать коматозников превратились в четырнадцать. Кстати, Тоби, позвонить кому? Жене, подружке, другу? У тебя при себе вообще ничего не было, кроме склянок с какой-то гадостью. Я думала, что это наркота, но док сказал, что скорее самопальная мазь. Так что?

— У меня… никого, — промолвил Снейп.

— Ах ты, бедняжка! — всплеснула руками Дженни. — Не переживай. Вот поставим тебя на ноги, приведем в порядок… Поди и найдется кто.