Больше, чем шанс (СИ)

— Доктор, а кто ещё очнулся? — спросил Снейп, хотя прекрасно знал, что это Кассандра Забини.

— Одна итальяночка. Лежит в одиночной палате, на третьем этаже, — тут же выдал МакКинли, — очень красивая. Её муж всего пару раз заходил, сын вот чаще, переживал очень, ну и подружка его, странная такая блондиночка. Всё бормотала какие-то чудные речи — видимо она из этих, как их…

— Кого? — Северус напрягся. Какой ещё муж? Палочка словно сама скользнула ему между пальцев и завибрировала. Его чары не показывали присутствия в больнице тёмных магов! Кто это? Как он обошёл его ограничения?!

— Веганы. Или как их там — судя по её одежде, — хмыкнул МакКинли.

Сглотнув, Снейп подавил в себе желание немедленно броситься к Кассандре и вытрясти из неё правду. Если это Руквуд, то можно будет попробовать договориться. Если же Роули… Он похолодел, представив, что тот может сделать с магглорождённой ведьмой. Нужно успокоиться. И поговорить с мадам Забини. Если Гермиона у неё или у её сообщников… они пожалеют.

========== 13. Трудное решение ==========

Она отдавала себе отчет в том, что целуется с бывшим профессором зельеварения, который старше её на пару десятков лет и всю жизнь любит маму её лучшего друга. И что она сама пообещала Рону выйти за него замуж. Но сопротивляться охватившему её чувству Гермиона больше не могла… или не хотела. Она ожидала, что её грубо оттолкнут, но Снейп ответил на поцелуй так, что голова закружилась. Как будто… как будто тоже хотел этого.

А потом она сваляла фирменного дурака, не сумев подобрать слов, опасаясь показаться ему сентиментальной идиоткой. Но как она могла сказать ему, что от каждого даже случайного взгляда тает, что те объятия — в доме Лавгудов и после, в Абердине, значили для неё несоизмеримо больше, чем все слова Рона о любви и каждый его поцелуй? И что она чувствует себя предательницей, влюбившейся в другого мужчину, будучи помолвленной? Хотя лучше бы она сморозила какую-нибудь глупость, чем то, что Снейп подумал. Он решил, что она просто играла с ним. Как… Лили. чтобы потом оттолкнуть, выбрав Уизли. Гермиона до смерти боялась, что профессор прогонит её, но он не стал. Договориться же с добряком МакКинли ей ничего не стоило — тот сразу догадался, что у неё и «Тобиаса» не всё гладко, и что она не знает, что ей делать.

— Тобби — непростой парень, — фыркнул доктор, услышав просьбу девушки помочь чем-то в больнице, — но ему нужны близкие. Ты бы его видела, когда он только попал к нам — краше в гроб кладут. Как ухитрился выжить, я до сих пор не понимаю, но значит, провидению это было зачем-то нужно. Возможно, как раз из-за тебя. Ему нужен второй шанс на нормальную жизнь.

— Ему нужен больше, чем шанс… он достоин счастья, — сказала Гермиона.

— Так дай ему это, девочка. Я вижу, как он смотрит на тебя, а ты на него, — улыбнулся МакКинли.

Когда Снейп пришёл в палату её родителей, она уже вся извелась, без конца повторяя в голове то, что должна была сказать ему. Только вот увидеть того самого профессора зельеварения — холодного и отстраненного, она совсем не была готова. Его равнодушие и пустой чёрный взгляд больно ранили. Разговор о наложенном ею заклятие забвения странно смягчил его, поэтому Гермиона всё же решилась на откровенность, сбивчиво рассказав о том, что произошло. Но реакция Снейпа на её признание ошеломила.

— Не стоит рушить свою жизнь из-за одного поцелуя, — едва слышно сказал он, — я того… не стою.

Она собиралась многое ему сказать, но тут очнулся отец. И то, что он не помнил её, ранила гораздо больнее, чем она ожидала. Девушка выбежала из палаты, ничего не видя от застилающих глаза слёз и шагнула куда-то в сторону, бездумно бредя по длинному коридору. И попала прямо в руки Торфинна Роули, не успев и пикнуть.

— Так, так, кто же это у нас здесь? — пропел он, оскалившись. — Так это ты сломала одну из моих идеально отлаженных батареек? И кто разрешил? От тебя одни проблемы, грязнокровка. Как жаль, что Белла не свернула твою тощую шею ещё тогда. Кто знает, чем бы это обернулось для Тёмного Лорда, а? Как считаешь?

Гермиона, связанная и лишённая голоса мгновенно прилетевшими в неё силенцио и инкарцеро, могла только смотреть на него, лихорадочно соображая, как бы дотянуться до палочки, спрятанной в кроссовке и позвать на помощь профессора Снейпа.

Мерзко хохотнув, Пожиратель смерти затащил её в палату, а затем запер дверь заклинанием, нарисовав тонкую сеть заглушающих и охранных чар.

— Кто это, Торфинн? — тихо спросила лежащая на больничной койке смуглая черноволосая женщина, чьё поблекшее и сморщенное лицо хранило следы былой красоты.

Мать Блейза. Кассандра Забини. Всё же она была права — всё это связано.

— Всего лишь глупая никчёмная грязнокровка, дорогая. Не стоит беспокоиться, — отозвался Роули, — как только больница опустеет, мы уйдём. Кто бы знал, что из этого здания нельзя трансгрессировать! Какой-то странный купол, снять который я не могу.

Кассандра приподняла голову, уставившись на девушку во все глаза.