Больше, чем шанс (СИ)

— Отдел магических артефактов работает с десяти утра, — монотонно пробубнил гоблин, — отдел сопровождения операций с драгоценными камнями с одиннадцати тридцати, а отдел чар привязки сутки через двое.

— Какой из них мне нужен?! — прорычал Снейп, отчаянно желая придушить этого зелёного равнодушного… наглеца.

— Я не занимаюсь ни изумрудами, ни чарами. Моя работа — сделки с куплей и продажей, — гоблин на миг взглянул на взъерошенного бледного черноволосого мужчину, — приходите завтра к десяти и вас сориентируют.

— Провались вы все к Люциферу! — Снейп метнулся к выходу, мантия эффектно развевалась за его спиной, но он не видел ничего вокруг. Кто знает, что сейчас происходит с Гермионой! Может быть, ей холодно или она хочет пить. Или есть. Проклятый Уизли напоил её зельем, которое славилось множеством побочных эффектов — тошнотой, головной болью, депрессивными мыслями, страхом, унынием и даже склонностью к суициду в отдельных особенно тяжёлых случаях. Только бы с ней ничего не случилось, пока бестолковые авроры обыскивают «Нору», что точно бесполезно, а крючконосые бюрократы не дают ему нужной информации. Проблема ещё была в том, что парного кольца не было. Он не подумал, что им нужна подобная связь, поэтому теперь не мог позвать её или услышать. Оставалась одна надежда — гоблины, как создатели разнообразных артефактов, точно знали, какие ещё у них есть возможности.

Выйдя на воздух, он медленно вдохнул и выдохнул, понимая, что его истерики совершенно не помогут Гермионе, и что он должен быть собранным и трезвомыслящим. Трансгрессировав домой, он заставил себя пожарить стейк и съесть его в мрачной тишине пустого дома, а затем помыть посуду и привести кухню в привычный порядок. Когда Гермиона вернется, она не захочет видеть кругом грязь и бардак. Стащив мантию, он долго стоял под обжигающе горячими струями душа, а после лег в постель, но сон не шёл, несмотря на то, что уже перевалило далеко за полночь. Подтянув к себе её подушку, Северус вдохнул знакомый запах ванили и гардении и немного успокоился. Уизли не убьет её, он всего лишь хочет, чтобы она была с ним. Наверное. Он не навредит той, которую считал другом, а потом и возлюбленной.

Снейп мрачно улыбнулся, вспомнив, как сильно удивился, когда обнаружил, что он у Гермионы первый. В этой самой кровати они впервые занимались любовью.

— Твой рыжий приятель что, совсем идиот? Или слепой? Или у него… проблемы? — спросил он тогда, не веря своим ушам, когда порозовевшая от смущения девушка, запинаясь, попросила его быть осторожным. И не ждать от неё слишком многого, ведь всё, что она знает о сексе, почерпнуто ею из книг.

— Я просто не собиралась спать с Роном до свадьбы, — отрезала Гермиона, краснея ещё больше и отодвигаясь от него, одернув уже задранную им почти до подбородка кофточку.

Северус решительно подвинул её обратно, но прикасаться не стал, лишь нежно погладил её горячую щёку.

— А со мной, значит… собираешься? Или ты просто хотела… поцелуев и… всё? Я пойму, только скажи.

Она шумно выдохнула, помотав головой так, что пушистые волосы задели его лицо.

— Уверена? — пробормотал он, чувствуя, как кровь сильнее пульсирует в венах. У него очень давно не было женщины — сначала из-за Лили, затем он был слишком занят, лавируя между Лордом и Дамблдором. Изредка, конечно, бывали случайные связи на одну ночь, но он не помнил ни лиц этих женщин, ни их тел. И уж тем более ни одна из них не была невинна.

— Уверена, Северус. Мне нравится, когда ты рядом со мной, и я хочу… большего, — тихо произнесла Гермиона, — хочу быть с тобой… во всех смыслах.

После этого он вряд ли смог бы остановиться — только гладил и трогал нежную кожу, изучал губами каждый изгиб её тела, ласкал шею и грудь, постепенно обнажая сладко стонущую девушку и прижимая её к себе всё сильнее. Гермиона охнула, когда он оказался внутри, но быстро успокоилась, двигаясь в такт и вцепившись тонкими пальчиками в его плечи.

— Всё в порядке? — спросил он через несколько мгновений, применив очищающее и противозачаточное заклинание, и устроил её голову на своем плече, прижимаясь щекой к каштановым кудрям.

— Да, — Гермиона, судя по голосу, улыбалась, — я и не думала, что будет так…

— Как?

— Хорошо, — она плотнее прижалась к его боку, а Северус усмехнулся, натягивая на них обоих одеяло.

С тех пор это «хорошо» с каждым разом становилось всё лучше и лучше. И не только секс. Находиться с ней в одной постели было необыкновенно — он не помнил, когда так сладко спал, не видя привычных кошмаров, её близость успокаивала и расслабляла, позволяла отказаться от привычных щитов и дать себе отдохнуть. Он отвык быть один. И сейчас, оказавшись без Гермионы впервые за целый год, метался и вертелся, поправлял подушку и одеяло, пытался улечься удобнее, но не мог — не хватало лезущих в лицо волос, тепла гладкой кожи, вечно озябших ладошек, которые он прижимал к своей груди, согревая.