Больше чем шеф (СИ)

— Да, Семенов больше нам не угрожает, — довольно отвечаю я. — Он больше никому не угрожает. Иосиф нарыл на него ТАКОЕ, что ему светит пожизненное и откупиться не получится. От него отвернулись абсолютно все, когда стало известно, чем он занимается. А там просто все — начиная от обнала грязных денег и заканчивая наркоторговлей. Я мельком листал материалы дела, которое ему шьют, пока Иосиф у меня его не отобрал. И спорю на что угодно, там мелькало слово «работорговля».

— Ого, — я чувствую грудью, как брови Агаты поднимаются вверх.

— Да, — усмехаюсь я. — В следственном комитете даже не удивились, что этим делом занималось ФСБ. Хотя, изначально им вообще никто не занимался. До такой степени у этого козла было все схвачено и куплено.

— Действительно козел, — вздыхает Агата. — Если он еще и людьми торговал, то я вообще не удивляюсь той истории, что приключилась с нами.

— Вот да, — подтверждаю я. — И, кстати говоря, Иосиф обмолвился, что если бы не наша история, он бы еще долго этим занимался. И если бы не флешка, которую мне дал Мирон, его бы долго искали за что прищучить.

На слова «Мирон», я чувствую как Агата морщится. Видимо, воспоминания нахлынули. Надо бы с этим поаккуратнее.

— Кстати, насчет твоего бывшего, — стараюсь я вывести разговор на более позитивное русло. — Он тоже засветился.

— Да ладно? — повышает голос Агата.

— Да, как один из последних кто получал от Семенова деньги.

Агата поднимает голову и, хмурясь, всматривается в мое лицо. Я скашиваю глаза, чтобы увидеть ее.

— Что? — спрашиваю.

— Ты шутишь сейчас?

— Нет, конечно, — отвечаю ей, как будто оправдываюсь. — Его даже на допрос вызывали, проходит фигурантом. И, возможно, ему даже условный срок дадут. Семенов солидно ему платил, на новую одежду, на парикмахера, цветы для тебя и так далее.

— То есть это Семенов прислал его ко мне? — удивленно спрашивает Агата.

— Ну, конечно, — смеюсь я. — Не сам же он заработал и купил. Отправили к тебе, сделали фото как он к тебе пристает и отправили мне, чтобы нам обоим сделать плохо.

— Ужас какой, — тяжело вздыхает Агата. — Это же все денег стоит. Неужели ему настолько на них плевать, что он готов потратить любую сумму на ТАКОЕ. Лишь бы сделать плохо другим…

— Ты знаешь, — задумчиво говорю я. — Я так понял, это ему даже удовольствие доставляло. Все вот эти хитрые схемы, удары в самые больные места и исподтишка. Ему еще и видеоотчет присылали о проделанной работе. Есть даже такой, где Майбах взрывается, а я в сторону отлетаю.

— О, ужас, — стонет Агата. — И ты видел это?

— Нет, — качаю я головой. — Иосиф рассказал, а само видео не показал, обещал потом как-нибудь…

Меня прерывает трель телефона Агаты.

— Будешь брать?

— Не хочу, — лениво говорит девушка.

— Да брось. Вдруг там что-то важное.

— Ладно.

Девушка встает с кровати и шлепает босыми ногами к сумочке. Я любуюсь красотой ей обнаженного тела. Этих филигранных и соблазнительных изгибов и невольно сглатываю. Девушка роется в сумочке какое-то время. Когда в ее руках появляется телефон, я вижу, как она бледнеет.

— Это из больницы. Мамин доктор.

Я весь напрягаюсь и сажусь в кровати.

— Бери трубку, — произношу хмуро.

Агата поправляет волосы, заводя их за уши, садится на край кровати и включает громкую связь.

— Алло! — раздается голос доктора. Я хмурюсь еще сильнее, не понимая по интонации его настроение.

— Здравствуйте, Петр Аркадьевич. Что-то случилось? — взволнованно спрашивает Агата.

— Здравствуйте, Агата Александровна! Извините, что отрываю вас, — тараторит врач. — Я мог бы позвонить и в обед, но мне не терпелось вам сообщить.

По-моему, он улыбается на другом конце телефона.

— Что с мамой? — грубо обрывает его Агата.

— Все отлично! — радостно восклицает Петр Аркадьевич. — У вашей мамы значительные улучшения. Она как будто пришла в себя. Осознанно говорит, узнает медперсонал, спрашивала про вас и вашего отца. Это просто чудо, не иначе.

Я вижу, как плечи Агаты опускаются и она наклоняет голову вперед, а ее волосы застилают лицо. Она выдохнула. Расслабилась полностью. Возможно, впервые за эти дни. Понимаю, какая нагрузка была на ее плечах.

— Мы провели все необходимые исследования и анализы прежде, чем звонить вам, — продолжает Петр Аркадьевич. — И там явная положительная динамика. Болезнь отступает. Мы глазам своим поверить не можем.

Пока врач тараторит, я нагибаюсь вперед и завожу растрепавшиеся волосы девушке за ухо. По ее лицу крупными каплями катятся слезы.

— Ты как? — осторожно спрашиваю ее. — Все же хорошо.

Агата безмолвно кивает, роняя слезы на простыню.

— Петр Аркадьевич! — громко перебиваю врача.

— Да, Марк Давидович, здравствуйте, — слегка запнувшись, произносит врач.

— Мы можем сейчас приехать?

— Конечно! Если вы можете, это было бы замечательно. Нине Петровне просто необходимы сейчас положительные эмоции и тепло близких.

— Отлично. Мы скоро будем.

Забираю из рук Агаты телефон и нажимаю кнопку завершения вызова. Бросаю аппарат в сторону.

— Все хорошо, успокойся. Все закончилось, — произношу я, обнимаю девушку руками.