Больше чем шеф

Михельсон не отвечает, и не шевелится, только желваки ходят ходуном на его лице. Я вздрагиваю, когда он резко поворачивается в мою сторону.

— Он решил уничтожить все, что я люблю. Планомерно, шаг за шагом, Семенов хочет отобрать все что мне дорого. Только вот хрен ему! Не на того напал.

Марк снова достает смартфон и отходит от меня на несколько шагов. Я наблюдаю как мужчина ходит из стороны в сторону и активно жестикулируя, что-то выговаривает в телефонную трубку. Я снова перевожу взгляд на Мерседес и на мгновение мне становится страшно. Семенов настроен решительно. Ослепленный местью он не видит ничего вокруг себя. Но вот только становится ли ему от этого легче? Что-то я сильно сомневаюсь. Только как его остановить, пока он и правда не разрушил жизнь Марка?

— Давай я вызову тебе такси? — подходит ко мне мужчина.

— А ты?

— А я дождусь эвакуатор, а потом буду беседовать с охранником и поднимать камеры. Это все, конечно, может показаться кому-то забавным, только вот мне не смешно.

— Может мне остаться с тобой? — я беру его руку в свою и чувствую, как он немного расслабляется.

— Не надо. Это все может затянуться, — он переплетает наши пальцы. — Я как освобожусь сразу приеду к тебе. Договорились?

Мне не хочется оставлять его одного, но от моего присутствия пользы не будет, поэтому я согласно киваю, и Марк вызывает мне такси. Спустя пять минут я сажусь в Ауди А5 и отъезжаю от больницы. Перед глазами всю дорогу стоит изуродованная машина, в пятнах, так сильно напоминающих брызги крови. Я пытаюсь поставить себя на место Семенова и никак не могу. Не представляю, что способна так ненавидеть кого-то, но что я могу знать о чувствах человека, который потерял ребенка. Только объект его ненависти совершенно не имеет к этой трагедии никакого отношения. И то, что депутат этого не понимает, вызывает искреннее недоумение.

Машина быстро довозит меня до дома, и я торопливо поднимаюсь в квартиру Кажется, у меня развивается паранойя и каждую секунду я ожидаю, что снова что-то произойдет. Когда я вставляю ключ в замок замечаю, как дрожат мои руки. Но дома меня ждет только радостный Марсик, для которого весь смысл жизни заключается во вкусной еде, сладком сне и веселых играх.

Чтобы хоть как-то проветрить голову, я переодеваюсь, цепляю к ошейнику поводок и выхожу с собакой в парк. Мы гуляем целый час, когда урчание в желудке напоминает о том, что я все еще не ела. Я подзываю пса, и он, нехотя, плетется ко мне. Пока я пристегиваю поводок, ко мне с разных сторон подходят двое мужчин. Я выпрямляюсь и поднимаю на них взгляд. Они выглядят как злодеи из Американских комедий и меня начинает разбирать непроизвольный смех. Но когда один из них делает шаг в мою сторону все веселье моментально испаряется.

— Простите, вы позволите пройти? — я пытаюсь придать голосу уверенность, но это выходит не очень хорошо.

— Агата Александровна, нам надо с вами поговорить.

— Вы вообще кто?

— Мы всего лишь передадим вам сообщение, — второй мужчина тоже подходит на шаг ко мне, и я рефлекторно пячусь назад.

— От кого? — Марсик дергает поводок и бешено крутится на месте, придавая всей этой ситуации комичности.

— Это неважно. Но вы должны знать, что вам следует держаться подальше от Марка Михельсона, если вы не хотите лишиться всего что вам дорого. Вам следует поискать новое место работы, и нового мужчину. Господин Михельсон скоро перестанет быть надежным спутником, а, наоборот, станет источником проблем. И если вы не хотите, чтобы эти проблемы были вашими, вам следует прислушаться к предупреждению.

— Что вы несете?

Бред, который они произносят отрезвляет меня. Я сокращаю дистанцию между нами и вскидываю голову.

— Передайте своему хозяину, что ему не удастся испортить нам жизнь. Ни я, ни Марк не пойдем у него на поводу. А если ему вздумается еще раз прислать ко мне своих цепных псов, то я очень быстро натравлю на него полицию за преследование и угрозы и даже его депутатский мандант не сможет ему помочь. А сейчас, с вашего позволения, я пойду домой.

Я протискиваюсь между мужчинами и, гордо вскинув голову, направляюсь к выходу из парка. Но в моей груди начинает подниматься паника. Они взялись за Марка очень крепко. Если даже добрались до меня. Все это похоже на плохой детектив из девяностых. Запугивание, преследование, порча машин и угрожающего вида бандиты, подстерегающие меня у дома. Только это не Бандитский Петербург, а наша жизнь, и мне становится не на шутку страшно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 10. Марк

Как только такси Агаты отъезжает, я иду к машине и рассматриваю ее со всех сторон. Краска ничем не пахнет и уже почти высохла. Я дотрагиваюсь до верхушки буквы «У» в этой отвратительной надписи — она слегка влажная, но на руках не остается. Я пытаюсь отковырнуть ее ногтем. Приклеилась намертво. Сомневаюсь, что ее вообще можно будет отмыть.