Больше чем шеф

— Пишите отказ, если хотите уехать, — назидательно говорит врач. Как будто это должно меня испугать.

— Без проблем. Давайте бланк, я подпишу.

Мы вместе спускаемся на лифте вниз. В регистратуре я подписываю ворох документов и с облегчением выхожу из больницы. Вызываю такси, которое приезжает так быстро как никогда не приезжало.

Над Питером занимается рассвет.

Я стою напротив нужной мне двери, не отпуская руку от звонка. Дверь открывается и в щель пролезает сонная лохматая голова.

— Привет, Илья, — с наигранной улыбкой говорю я и коротко бью его здоровой рукой в нос.

— Ай, блядь! Ты что рехнулся? — вопит Илья, хватаясь за нос, из которого брызнула тонкая струйка крови.

Я заталкиваю его внутрь, а сам хромаю следом. Закрываю дверь за собой на все замки.

— Что все это значит? — гнусавит Илья.

— О да, сейчас мы во всем разберемся! — зло сверкаю глазами я.

Ненависть накатывает волна за волной. Я хватаю его за шкирку и запихиваю в одну из комнат, похоже это зал. А пока он отлетает от меня, еще и пинка под зад отвешиваю. Илья запинается о ковер и падает лицом на пол. В комнате полумрак. Видимо окна выходят на запад и рассвет из них не видно. Интуитивно шарю по стене на уровне пояса. Вот и выключатель. Свет загорается.

Илья встает на четвереньки, сплевывая сгустки крови на дорогой, по всей видимости, ковер. Я обхожу его и сажусь на край дивана прямо у его головы.

— Ну что? Мне продолжать? — сквозь зубы спрашиваю я. — Или ты сам мне все расскажешь?

Илья пыхтит, кряхтят и периодически сплевывает. Он поднимает на меня свое окровавленное лицо. Да-а-а. Приложился об пол он знатно. Неожиданный смех разряжает обстановку. Он ржет, как сумасшедший и безумными глазами смотрит на меня.

— Конечно, — сквозь смех говорит он. — Сейчас я тебе все расскажу.

С этими словами он отталкивается от пола и бросается на меня. Я успеваю лишь немного отпрянуть. Но это не помогает. Почему-то он целится не в лицо, а куда-то в грудь или живот. Его голова упирается в меня, а руки обхватывают с обеих сторон и сцепляются в замок сзади.

Больно, черт. Травмированную левую руку просто распирает от боли.

Я пытаюсь напрячься всем телом и хоть как-то обхватить его здоровой правой рукой, но он вцепился в меня мертвой хваткой. Чувствую как он пытается меня приподнять, но сделать это с первого раза силенок не хватает. Он расслабляется, положив на меня все тело и тут же берется снова за дело. Все это время я безуспешно пытаюсь хоть как-то его схватить, чтобы улучшить свое положение. Мне удается втиснуть свое колено между собой и его грудью. Это уже отлично. Давлю коленом в его грудную клетку и его руку расцепляются сами собой. Илья по инерции летит назад. Я вскакиваю и бросаю хук вдогонку. Кулак проходит четко по его скуле. Илья делает два шага назад, но удерживается на ногах.

— Вы что рехнулись? Успокойтесь! — слышу знакомый женский крик. Оборачиваюсь. Ну точно — администратор Лиза, в одной ночнушке. Они значит уже съехались.

Илья пользуется моим замешательством, и я едва уворачиваюсь от неуклюжего удара. Кулак только чиркает по уху. Зато ответный хук точно пробивает челюсть. В этот раз удар сокрушает моего противника. Тот не может устоять на ногах и валится назад, прямо на жопу.

— Двинешься и я тебя вырублю, — поднимаю бровь я, глядя в глаза Илье. Немного оставляю правую ногу назад и перекладываю на нее вес. Движение едва уловимое, но у меня ощущение, что он его замечает и понуро опускает голову. — Тебя это тоже касается, — бросаю я, стоящей в шоке Лизе. — Если хочешь, чтобы твой мужичок был в порядке, лучше стой и не двигайся.

Краем глаза вижу, как девушка кивает. Мне этого достаточно. В случае чего, моего бокового зрения хватит, чтобы среагировать.

— Что ты хочешь? — спрашивает Илья, вытираю ладонью рот от крови.

— Откуда у тебя деньги на долю в «Есенине»? — сжимая кулаки, спрашиваю я.

— Накопил, — выдыхает Илья.

— Врешь. Я знаю. Ты это знаешь. Она это знает, — киваю я на Лизу. — Но я хочу услышать от тебя. В глаза мне смотри, — Илья нехотя поднимает голову. А я слегка наклоняю свою. — Друга решил продать, так?

— Ты мне уже давно не друг, — он снова ржет, обнажая окровавленные зубы. — Ты перестал им быть, когда взял на работу эту свою Агату, которая испортила наш ресторан. Которая принесла нам несчастья одним лишь своим появлением. Да, я продал Семенову запись с наших камер. В тот же день продал. Когда он жрал у нас этот всратый десерт и угрожал тебе. За хорошую сумму причем. Но я не при делах! Он сам предложил. Какой бы дурак отказался от таких денег. Просто воля случая.

Я опуская голову и расслабляюсь. Не испытываю ни ненависти, ни злости к нему. Только отвращение.

— По этой твоей воле случая, Семенов возненавидел меня и решил заставить меня страдать также, как страдал его сын. Как страдал он, когда видел это. Мы с тобой больше не партнеры. Завтра я решу, что делать с рестораном.

С этими словами, я разворачиваюсь и хромаю к выходу. Лиза бросается к своему суженому и начинает причитать. Уже у входных дверей, слышу едва уловимый мужской шепот: «Козел!». Но мне уже плевать.