Больше чем смерть: Сад времени. Неадертальская планета. На белой полосе

— А я был так уверен. Она была настолько реальной. Я мог бы подробно описать ее. И все-таки, если бы кто-то… если бы вы напрямую сказали мне, что это всего лишь иллюзия… Я думаю, что я бы вам поверил.

Вспомнив фразу на незнакомом языке, которую он услышал ночью, он повторил вполголоса загадочные слова:

— «Эйг мург эг нэгги огги кэй бэт доо!» — «У тебя нет сестры по имени Кей». Вот что это значило. Все это очень странно. Ты не находишь, Алиса?

Он дотронулся до ее руки. Она была холодной как лед.

— Первая буква твоего имени «К». Та же, что и в имени «Кей», — прошептали побелевшие от волнения губы. — Ты искал себя.

Сострадание смягчило жесткие черты лица, склонившегося над ним, и оно стало почти привлекательным.

— Я… Я ненормальный, — тихо произнес он.

— Конечно, ты ненормальный! — сказал Мендерстон, неожиданно входя в комнату. — Отпусти его руку, Алиса. Ты пока еще находишься в моем доме, а не в каком-нибудь дешевом борделе на Земле. Если ты не душевнобольной, Андерсен, то почему ты с пеной у рта катался по полу и среди ночи устроил пальбу из пистолета?

Андерсен встал.

— Вы ведь видели, что произошло. Взбесившаяся железка набросилась на меня, как змея, еще чуть-чуть, и она задушила бы меня.

Мендерстон изумленно выпучил глаза. Он даже лишился обычной самоуверенности — такое произошло с ним впервые.

— Модель железной дороги? — недоуменно спросил он. — Она находилась в совершенно неподвижном состоянии, впрочем, как и всегда. Эта игрушка давно никого не интересует.

— Что? Она не трогала меня? — задыхаясь от волнения, спрашивал Андерсен. — Она кинулась на меня, стиснула, как удав, душила меня. Как вам удалось освободить меня?

— Все ясно, — сказал Мендерстон.

Он сурово посмотрел на Андерсена, а затем перевел взгляд на Алису:

— Понимаешь, что это значит, женщина? У Андерсена начинает доминировать Н-фактор, Как я и подозревал с первой минуты. Он не Ворона. Он не сможет жить с нами, и на Землю он тоже теперь не вернется. Он присоединится к Арльбластеру. Мне очень жаль.

— Ну, это вряд ли. Я собираюсь немедленно отправиться в обратный путь.

Мендерстон покачал головой:

— Ты плохо знаешь сферу своего подсознательного, тебе не перебороть инстинктов, заложенных природой. Ты приговорен оставаться здесь, ведя жизнь человекообразной обезьяны. Ты потерян для цивилизации. Земля больше никогда не испытает счастья встречи с тобой.

— Мендерстон, вы снедаемы ненавистью! Вы не любите планету, приютившую вас, а Землю вы просто ненавидите.

Оставив на столе ружье, с которым он расставался крайне редко, Мендерстон, сжав кулаки, подошел к Андерсену:

— Ты прав, землянин. Я испытываю непреодолимое отвращение к тому, что происходит на Земле. Я ненавижу ненасытное, расплодившееся, подобно саранче, племя землян. У вас еще хватает наглости называть себя «покорителями природы». Вы — истребившие все живое. Вы — расточители природных богатств. Жалкие болтуны. Какое там покорение природы, если вы не можете подчинить своей воле свой собственный мозг и обуздать свои инстинкты. «Покорители»!

— Безусловно, вы Во многом правы. Жизнь на Земле далека от совершенства. Проблем — море, но мы выплывем. Мировое Правительство постепенно берет ситуацию под контроль…

— Мировое Правительство?! О чем ты говоришь?! Ведь это всего лишь крупный компьютерный центр. Я думаю, что в самом ближайшем будущем раса гуманоидов, слабая и плохо организованная, передаст всю власть роботам.

— Не понимаю, почему у некоторых роботизация вызывает прямо-таки панический страх. Почему мы должны отказываться от цивилизации и от того пути, по которому она движется? И почему цивилизация должна сама разрушить себя? Во имя чего?

— Каждый мыслящий человек хотя бы раз в жизни задавался этим вопросом. Почему в недрах высокоразвитой цивилизации таится саморазрушение? Никто пока не дал точного и всеобъемлющего ответа на этот вопрос, который волновал и Фрэнка Арльбластера. Не там искали. Ответ прост и находится на поверхности той самой почвы, которая лежит у нас сейчас под ногами. Но никто не доставит его на Землю. Отсюда не возвращаются. Я мог бы это сделать; я справился со своими животными инстинктами, но у меня нет никакого желания спасать Землю. Пусть гибнет.

— Я вернусь на Землю, — сказал Андерсен. — Но прежде я должен повстречаться с Арльбластером, а отсюда я уйду, как только вы закончите ваше обличительное выступление.

Мендерстон рассмеялся:

— Держу пари, что этого не произойдет. Но тебе полезно будет узнать правду, К. Д. Андерсен, а потому слушай не прерывая. У тебя есть шанс узнать истину, прежде чем она умрет навсегда.

— Перестань молоть чепуху, Стенли, — воскликнула Алиса.

— Молчи, женщина. Не мешай нам своим кудахтаньем. Какие тебе нужны еще доказательства, Андерсен, чтобы убедить тебя в том, что Землей управляет не сверхразум, а компьютерные недоумки? Они взяли под контроль все звездные полеты. И что они делают с планетами, некогда заселенными колонистами? Они вновь делают обжитые планеты необитаемыми, опасаясь, что колонии взбунтуются против них.