Больше, чем союзники (СИ)

Вскоре у него появилась возможность произвести впечатление на Кур’талоса. Собственно, четыре века от рождения Иллидана до встречи с военачальником он мог бы провести во сне или на солнышке кверху пузом – итог был бы один. Нет, друидические и магические знания ему помогали в бою и после, в отсутствие целителя он бы справился и без них. Как оказалось, что самое важное – это оказаться в нужное время в нужном месте, действовать мгновенно и эффективно. Это не то, к чему можно тщательно подготовиться, но импровизации младшему из близнецов Ярость Бури всегда удавались хорошо. Гребень Ворона считал его самым надежным из своих эльфов, каждую мелкую неудачу Иллидан быстро обращал себе в пользу. Золотоглазый эльф понял еще одно важное правило: великие дела требуют соответствующего окружения. В окружении властителей, мощных артефактов и героев возможности для подвигов появлялись чаще.

Позже эта стратегия помогала ему не раз и в битвах, и в королевском дворце, и в общении с демонами. Хвататься за возможность, не раздумывать подолгу, не сожалеть об упущенном. Некоторые из его действий можно было назвать предательством, но Иллидан считал, что просто принял оптимальное решение. Лучше пойти на тактическую сделку с врагом, чтобы потом получить максимум выгоды для всех кал’дорай. Не то что бы Иллидан был так сильно предан своему народу, но великие дела – это всегда что-то во благо эльфов, разве нет? Никому не нужное, хоть и масштабное, громкое, не может считаться великим.

Метод, эффективный на войне и среди дворцовых интриг, оказался бесполезным в мирное время. Нет, не так. Иллидан просто не стал его применять, не захотел хитрить, ведь среди самых вероятных кандидатов на роль лидеров кал’дорай к концу войны оказались его самые близкие эльфы. Он был уверен, что объяснений своих мотивов и планов будет достаточно. Что такого ужасного, чтобы воспользоваться ресурсами врага для победы? Тиранда и Мал знали его всю жизнь, они сражались с ним бок о бок, они не станут навешивать на него обвинения в чужих преступлениях или пытаться как-то выслужиться за его счет. Они не стали. Они вообще ничего не стали: ни расследовать произошедшее, ни слушать его версию событий.

Иллидан мог бы выкрутиться: подкупить стражу, убить охранников, задействовать старые связи. Но продолжал наивно верить, что скоро ему устроят суд по всем правилам, оправдают его официально. Конечно, Тиранда и брат были очень совестливыми и ответственными, они не могли просто взять и отпустить преступника, только из-за того, что он им не чужой. Да и злится брат на него, ему нужно остыть, показать кто в семье старший. Будет суд, надо продумать свою защиту, продолжал убеждать себя Иллидан, даже когда ворота темницы Смотрящих в Ночь сомкнулись за его спиной.

Сейчас полудемон ближе всего был к статусу «Великого эльфа, творящего великие дела». Его прежний подход скорректировался: «не менять сторону часто, дать возможность союзникам верить в его полную надежность», «полностью исключить вероятность провала невозможно, лучше стремиться к новым победам, чем всеми силами избегать одного поражения». В Запределье, где не было никого выше Иллидана, а противники были многочисленны и разобщены, это было не трудно. Но он постоянно был готов, что его принципы, взгляды и стратегии снова окажутся ошибочными и их придется пересмотреть. Или это сама жизнь в очередной раз поменяет правила игры.

***

Долина Призрачной Луны

Доигрался, голубчик. Надо же, крутой какой, крылья есть, порталы открывать умеет, телохранители не нужны, на переговоры без свиты один слетает. Угу, слетал. Туда слетал, обратно прихромал. А скорее всего приполз, и только перед постом часовых изобразил гордое вертикальное передвижение.

Целитель сказал, отравленные стрелы, жреческие проклятья, ожоги магического происхождения. А лечить этот образчик мужской фертильности сложно: сила Скверны очень плохо сочетается с целительным Светом, природные заклинания действуют вполсилы, водными чарами пользоваться поздно. Немагические способы лечения медленны и малоэффективны сами по себе, но именно они являются основной тактикой приведения рогатого в здоровое состояние. Сломан сустав в основании крыла, причем как-то неудачно сломан. Не летать Иллидану месяц точно, а учитывая его «исполнительность» целительских предписаний – два, если не больше. Пока вокруг него крутится встревоженный эльфийский блондинчик, полудемон еще может изобразить постельный – ха! постельный в обоих смыслах – режим. Но стоит Каэлю решить, что возлюбленный уже не нуждается в ежеминутной моральной поддержке и круглосуточном держании за руку, сразу запредельские дела потребуют повелительского внимания.

Но пока пациент лежит с жаром, темно-фиолетовая кожа покрыта капельками пота, широкая грудь вздымается часто, зеленые огоньки под черной повязкой потускнели – тяжелый сон-полузабытье. Каэль’Тас в Пустоверти, целитель ушел отдыхать, слугу Вайши отослала. Можно ли ждать лучшей возможности?