Больше, чем ты желаешь

Как это ни странно, но она была даже рада, что потная рука зажала ей рот. Она не хотела кричать, но все же громко вскрикнула, когда мальчик погрузился в нее. Ей казалось, что крик вернет ее к реальности и развеет этот жуткий кошмар. Но все же она пыталась сдержать крик и инстинктивно вцепилась зубами в руку Джорджа.

Выругавшись, он отдернул руку.

— Проклятие! Она вырвала из меня целый кусок мяса! — Он прижал укушенную руку к груди, и кровь сразу залила его рубашку.

Правая рука ее онемела оттого, что Джордж давил на нее коленом. Прошло несколько минут, и она почувствовала, что его колено сползло с ее руки. К пальцам начала поступать кровь, она осторожно ими пошевелила и наконец сумела сжать в кулак. Не теряя ни секунды, она, собрав все силы, обрушила свой кулак на раскачивающуюся над ней голову Огайо. Удар пришелся ему в щеку.

Он промолчал, так же как и она молчала, пока он насиловал ее.

— Что за черт! — закричал Дэниелс, увидев, что она снова начала наносить удары. — Джордж! Ради Бога, помоги! Она ударила мальчика!

Джордж выругался и, перехватив в воздухе ее руку, крепко придавил к земле.

— Думаю, он уже кончил, — пробормотал он. Схватив Огайо за шиворот, Дэниелс оторвал его от девушки и поставил на ноги.

— Теперь твоя очередь держать эту взбесившуюся кошку, — сказал он мальчику. — Тебе повезло, что она не лишила тебя мужского достоинства.

Увидев, что между ее ног ложится Дэниелс, она собрала последние силы и снова начала сопротивляться. Но силы были слишком неравны.

Сейчас ей было совсем плохо. От него разило перегаром и зловонным запахом давно не мытого тела.

Он вдавил ее в землю так, что у нее онемела спина. Толчок. Еще толчок. Отвернувшись, чтобы не задохнуться от исходящих от него, она до крови кусала губы. Грубая рука забралась под лиф платья и вцепилась в нежные груди.

Колено Джорджа соскользнуло с ее руки. Раз она затихла под Дэниелсом, то уже нет необходимости крепко ее держать. Гораздо приятнее держать грудь, чем плечо.

— Кончай быстрей, Дэн! Я сделаю то же самое и даже больше.

Красномордый, тяжело дышавший Дэниелс фыркнул:

— Не думаю. Открывай счет, Джордж. Я поимею ее двадцать раз, вот увидишь.

Огайо видел, как дергалось тело девушки с каждым ударом тела Дэниелса. Когда Джордж начал считать, Огайо вырвало.

— О Господи, — проворчал Дэниелс. — Убирайся отсюда, мальчик, если тебе противно на это смотреть.

Огайо отполз к двери, и его снова стошнило. Он прислонился к стене и отер пот со лба.

Оглушительный выстрел поверг всех в шок. Он эхом отдался в пустых стенах льдохранилища и еще долго звучал у них в ушах.

— Пресвятая Дева Мария… — прошептал Дэниелс, внезапно осознав, что он ранен. — Джордж…

Предупреждение прозвучало слишком поздно: следующая пуля вонзилась Джорджу в подбородок и, пройдя через нёбо, застряла в мягких тканях мозга. Он умер прежде, чем упал на землю.

Отбросив револьвер, девушка с силой оттолкнула от себя Дэниелса и начала извиваться, пытаясь выбраться из-под него. Огайо не сделал ни малейшего движения, чтобы ей помочь. Как только звуки выстрелов стихли у нее в ушах, она услышала его плач.

— Огайо, где ты? — простонал Дэниелс. Глаза его блестели от слез, а рот наполнился кровью. Он с трудом перевернулся на спину и ощупал рану на шее. Кровь выходила из нее толчками с каждым биением его сердца. — Огайо!

Держась за стену, мальчик с трудом поднялся и распахнул дверь. Сумеречный свет хлынул в темное помещение. Он равнодушно посмотрел на тех, кого еще недавно считал своими друзьями, и отвернулся

Девушка смотрела на него остановившимся взглядом. Она не шелохнулась, когда он шагнул к ней, и не подняла руки, чтобы прикрыть себя. Она была беззащитна и в то же время дерзка.

Они одновременно увидели револьвер. Он лежал на земле, там, куда она бросила его. Она не сделала попытки до него дотянуться. Не спуская с нее глаз, мальчик подошел и, подняв оружие, засунул его за широкий кожаный ремень — именно туда, где она нащупала его.

— Я скажу остальным, что они сбежали, — спокойно произнес мальчик. — Никто тебя не тронет. — С этими словами он вышел на улицу. Лицо его осунулось, и теперь он походил на маленького старичка.

Брай внезапно обнаружила, что сидит в кабинете, в кресле, поджав под себя ноги, руки сложены на коленях, пальцы сжаты в кулаки. Чтобы проверить, служат ли они ей, она медленно их распрямила, пробежала ими по юбке, расправляя смятые складки.

Люк сидел на банкетке у ее ног. Ему было неудобно так сидеть, но он оставался в таком положении, ожидая продолжения рассказа.