Больше, чем ты знаешь

– Ты заходил вчера ко мне в комнату?

Катч нисколько не удивился, что его капитан так резко решил сменить тему.

– Перед тем как отправиться в Чарлстон. Но ведь вы сами были там. Так чего ж вы спрашиваете?

Рэнд пожал плечами.

– Я подумал, может, тебе понадобилось что-то в бумагах у меня на столе.

– Нет – вы же были там. А без вас я и тем более не стал бы совать в них нос. А что, что-нибудь пропало?

– Нет. Просто они лежали по-другому, не так, как я их оставил. Во всяком случае, так мне показалось.

– Оррин, – пробурчал Катч. – До всего ему дело! По-прежнему жаждет заполучить заклятие!

– Я так и решил. Должно быть, подумал, я привез его с собой.

– Логично, разве нет?

– Не знаю. Мне-то казалось, он уверен, что это не больше чем байки. Но Бриа сказала, что даже в мое отсутствие он постоянно шарил по всему дому. Должно быть, бедняге очень хотелось узнать, где я его прячу.

– Ему страшно.

– Вот и хорошо, – безжалостно бросил Рэнд. – И пусть боится.

Катч не ответил. Его мысли сейчас занимало совсем другое. Леска на его удочке натянулась как струна и жалобно звенела, в любую минуту готовая уйти под воду.

– Вот это да! – Ринувшись вперед, он успел схватить удочку за мгновение до того, как ее вырвало из земли. – Сдается мне, я что-то поймал! – Он с силой потянул на себя, и удочка выгнулась дугой, но крючок что-то удерживало под водой.

Рэнд даже головы не повернул в его сторону. – Зацепился за камень, – предположил он. – Ну и смеху будет, когда я расскажу об этом!

Катч возмущенно фыркнул:

– Не спешите, капитан!

Уцепившись за ветку, свисавшую над водой, он повел удочкой вправо, потом влево. Что-то тяжелое явно тянуло ее в воду. Под рукой жалобно звенела и дергалась туго натянутая леска. Катч резко дернул еще раз, и что-то подалось. Охваченный азартом, он шагнул вперед, не замечая, как холодная вода заливается в башмаки.

– Ура, пошло! – завопил Катч. Он подпрыгивал на камнях, краем глаза прикидывая, куда выкинуть добычу, когда та покажется из воды. Жилы на его руках натянулись, как веревки. Вдруг леска резко подалась и провисла, и Катч с размаху свалился в речку, фыркая и отплевываясь. Перелетев через его голову, что-то тяжело шлепнулось на траву.

Катч стремглав вскарабкался на берег, сгорая желанием увидеть свою добычу. Рэнд уже стоял возле нее на коленях, стараясь вытащить крючок, и глаза Катча удивленно остановились на нем. Побагровевшее от напряжения лицо капитана явно не соответствовало их странному улову.

– Сдается мне, я выловил femina corsetus[7].

Рэнд упорно не поднимал глаз от земли.

– Похоже на то.

– Наверное, свалился в воду где-то выше по течению.

– Наверное.

– Может, даже возле «Хенли».

Рэнд издал какое-то ворчание, которое могло означать все, что угодно. С чувством, похожим на мрачное удовлетворение, он наконец отцепил крючок Катча, запутавшийся в плотной материи корсета, потом взял валявшийся на траве сюртук и сунул в рукав мокрый корсет Клер. Перебросив его через руку, Рэнд молча спустился к реке и поднял свою удочку. Так и не сказав Катчу ни слова, он решительно зашагал в сторону «Хенли».

Подхватив другую удочку, Катч бросился вдогонку за Рэндом. Поравнявшись с ним, он пристроился рядом, стараясь не отставать.

– Думаю, не стоит распространяться об этом в «Хенли».

– Само собой, – не поднимая глаз, проворчал Рэнд. – Никому ни слова.

Когда Рэнд с Катчем вернулись в дом, глазам им представилось странное зрелище: устроившись в большом холле, Оррин Фостер проводил судебное разбирательство. Держась за перила, Элизабет стояла на лестнице. С другой стороны ее поддерживала Клер. Лицо матери, все еще бледное, было искажено от боли. Клер была встревожена. В отличие от них обеих Бриа выглядела невозмутимой – ни неудовольствия, ни раздражения, ни даже любопытства. Ее очаровательное личико было совершенно бесстрастным, как будто речь шла о том, что ей было давным-давно известно и успело уже смертельно надоесть.

Доктор Стюарт устроился у основания лестницы. Повязка, скрывавшая его разбитый нос, казалась не бледнее его измученного лица. Он с решительным видом облокотился на одну из колонн винтовой лестницы, всем своим видом показывая, что намерен защищать женщин от любых посягательств, которые только могут прийти в голову изрядно захмелевшему хозяину. В углу возле самой двери сбились в кучку Джебедия, Адди и еще кое-кто из слуг – бледные, испуганные, они, казалось, боялись дышать, чтобы не привлечь к себе внимание разбушевавшегося хозяина.

Рэнд сунул удочку и куртку в руки Катчу.

– Что тут происходит, Оррин? Почему моей матери пришлось встать с постели?

– Ну и что, раз уж все равно в постели от нее мало толку? – прорычал тот заплетающимся языком.

Рэнд шагнул к нему, бессознательным жестом сжав руки в кулаки.

– Рэнд, нет! – Испуганный голос матери заставил его застыть на месте. – Он просто выпил, – прошептала она. – Это скоро пройдет.

С губ Оррина сорвался пьяный смешок.