Больше не одиноки

— Ага… кстати, ты так этого и не доказала, потому я и продолжил свои исследования. Правда, не знал, к чему это приведёт… Если честно, то по сугубо личным причинам контрагенты — или кем они там являются — засветились почти сразу — ты ведь знаешь, как быстро я засекаю появление всяких подозрительных типов, тем более, похожих на ребят из министерств. Тогда я просто внимания не обращал — очень хотелось заняться кассетами. Но когда мы с тобой вышли на второй случай психоза, стало ясно, что дело плёнками не ограничится. Можно считать, мне крупно повезло, потому что без одного инцидента, который со мной произошёл, я был бы совсем без улик. Один субъект чуть было не увёз с собой наш регенератор, видимо, понимая, что раз власти прибыли в то место, где прибор был установлен, то атмосфера вряд ли будет благоприятной для дальнейшей деятельности — если бы ты знала, как хочется узнать, какой! Ну… я его подсёк, не дав свершиться несправедливости… и так у меня оказался единственный козырь в этой тёмной игре. Опасный козырь, как оказалось… Помчавшись его исследовать, я как-то упустил из вида этот факт, а потому наделал кучу ошибок. Не учёл всего… Развив по чьей-то указке бурную активность в третьем измерении, прибор стал целым кладезем зашифрованной информации… и, видно, он очень важен именно по этой причине. Опуская события, касающиеся лично нас, можно сделать вывод: это пахнет такой интригой, в которую… будет очень небезопасно влезать. Если стрелкам посчастливится выяснить всё, касающееся дьявольской игрушки, то у нас будет достаточно доказательств для того, чтобы обнародовать это дело, не влезая в более тесные контакты с личностями, явно не страшащимися нашего родного ФБР.

Дана задумчиво потёрла подбородок, взглянув на стену.

— Это, в принципе, верно… чувствовать себя мишенью всегда неудобно, но… так хочется узнать, ко за этим стоит… и зачем это понадобилось?

Фокс с видимым одобрением посмотрел на неё, но его голос остался серьёзным.

— М-да… вечные вопросы. — он вдруг помотал головой и со вздохом произнёс. — А ведь так хочется верить в то, что я смогу скоро найти на них ответ…

Он тут же пожалел о сказанном, потому что зелёные зрачки сверкнули…

— Неужели? И каким образом?.. — Дана чуть приподнялась. Он отвёл глаза, разглядывая пол.

— Скалли… Ты меня извини, но теперь я действительно ради элементарного твоего здоровья не могу сообщить тебе подробностей.

— Ничего, я понимаю. Теперь… — она улыбнулась и пожала его ладонь. Только вот… даже если ты не хочешь рассказывать. Я наверняка могла бы в чём-нибудь помочь… хотя бы в деталях твоего гениального плана. Я правда могу…

— Я не сомневаюсь. — он добро усмехнулся. — Мне просто очень не хочется снова подвергать твою жизнь бесцельной и неоправданной угрозе. Ты же знаешь правила наших интриг… я почти стопроцентно уверен, что организаторы, кто бы они ни были, попытаются убрать тебя на «открытой местности».

— Это с какой стати? — Дана положила голову на руку и исподлобья взглянула на него с наигранным бесстрашием.

— А они так уже сделали со всеми, кому повезло так же, как тебе… все наши вчерашние убийцы теперь либо неизвестно где, либо… почти почили. — он переглотнул. — Тебе лучше остаться у стрелков, ведь ты у нас опять свидетель… единственный. А за поддержку всё равно спасибо.

— Ты разве не останешься?

Фокс отрицательно покачал головой.

— Нет… я уеду.

— Куда?!

— Ты меня, кажется, не слушаешь — мы же играем без лишних вопросов… Не обижайся. Просто источники информации оказались глубоко и далеко законспирированными… Единственное, что могу сообщить — может, появлюсь у бывших друзей Мэттисона… он хоть в отставку и вышел, но всё ещё имеет связи.

— Да-а… он был первым нашим светлым лучиком в шпионских играх 93-его 94-го года, кажется…

— Память у тебя не отказала… — поддел он.

— Перестань… забыть наши боевые крещения с ним невозможно. — она нахмурилась… Повисло молчание. Фокс молча наблюдал за тем, как изменялось её лицо во время напряжённых размышлений — и внезапно в уголке его души шевельнулась открытая радость. Несмотря на предстоящие испытания, он знал, что всё вынесет, если его поддержка будет вот так таиться в уголках её глаз… Наконец Дана серьёзно произнесла, садясь и пряча руки в карманы.

— И надолго ты так… конспиративно отбываешь?

— Не знаю. — он пожал плечами. — Если всё пройдёт нормально — то через сутки, не более…

— А если…

— «А если» будет, только если самолёт задержат. — он попытался правдоподобно изобразить усмешку. Но Дана не очень поверила в неё — слишком хорошо она знала все его интонации… Он же, оказывается, знал не все… потому что выражение, с которым она произнесла следующую фразу, заставило его едва не вздрогнуть…

— Малдер… — её голос прозвучал почти жалобно. — Я знаю, ты будешь отказываться, но… помни, что тыв любой момент можешь рассчитывать на меня, где бы ты ни был, и насколько бы опасна не была ситуация. Не отказывайся от помощи, пожалуйста… я ведь знаю, тебя бесполезно просить быть осторожным, но… хотя бы… ты должен запомнить то, что я сказала.