Больше никогда (СИ)

— Но ты прав, ведь сегодня действительно траурный день. Только умер не кто-то, а что-то — моя карьера, — тут же пожаловалась Аврора, пока между делом прокручивала цифровое меню на всплывшем перед ней экране.

Она только что глаза не закатила в приступе притворных страданий и не рухнула на сиденье в обмороке.

— И в чем же дело? — чисто из вежливости поинтересовался Андрей, а сам опять покосился на время.

Полдень. На вечер у него запланированы три встречи, потом видеосовещание с бывшим членом Президиума Верховного Суда Российской Федерации. Человеком весьма спорных моральных устоев, но имеющего обширные связи во всех сферах и также знающего всех продажных политиков чуть ли не поименно.

На сотрудничество, конечно, не пойдет, а вот нужную информацию даст. Как хорошо, что в свое время Андрей спас его от длительного тюремного заключения. Всего-то сделка с совестью, зато не нужно платить этому скользкому упырю за услугу.

— Роль, — всхлипнула Аврора, чем вернула его к реальности. — Утром мне позвонил кастинг-менеджер от Бишкевича и сообщил, что мое участие в его фильме под большим вопросом. Болтают, что он заменит меня на твою бывшую мымру.

Какая интересная формулировка. Андрей непроизвольно усмехнулся: и не послали, и шансов на продолжение сотрудничества не оставили. Сообщили лично, а не по электронной почте. Очень вежливо.

Ярослав Марсельевич правильно понял намеки и верно передал их своему приятелю. Все должно выглядеть так, словно Бишкевич решил рассмотреть другие варианты. Без участия Андрея.

— Ужасно, — рассеянно кивнул он, касаясь цифровой панели, чтобы вызвать робота-официанта. — Ты выбрала что-нибудь? У меня мало времени.

Пожалуй, хорошо, что для разговора с Авророй он предпочел нейтральную территорию. В ресторанах тех же Канарейкиных вечный аншлаг, а лишнее внимание ему не нужно.

— Уже не терпится от меня избавиться?

«Вообще-то, да», — подумал про себя Андрей и пододвинул к рассерженной Авроре коробочку с колье.

— Ой, подарочек! Милы-ы-ый, ты меня балуешь, — опять хлопки ресницами, детский восторг и никакой грохочущей ярости в интонации.

Вдруг она не так плоха на сцене, как все считали? Андрей невольно задумался.

— Боже! Красота!

Аврора вытащила сверкающее украшение наружу, затем приложила его к груди. На фоне черного шелка, в который она вырядилась, бриллианты смотрелись очень выигрышно. Глядя на нее в упор, Андрей провел параллели между ней и Оксаной. В стотысячный раз. Сколько бы ни разглядывал, мысленные аргументы все равно ушли в пользу последней.

Она тоже блондинка, но другая. Более яркая, страстная. Драгоценные камни, блеск которых заменяло даже дешевое стекло при правильной огранке, померкли бы на ее фоне. Еще в студенческую пору Оксана обладала непревзойдённым шармом, привлекшим его внимание, а с годами он только расцветал и множился. Теперь шарашил так, что сбивал с ног.

К сожалению, понимание очевидного не пришло к нему раньше. Правильно мать назвала его недалеким.

В гонке за мнимым величием Андрей растерял ощущение душевного тепла, что чувствовал рядом с семьей и Оксаной. С каждым днем выигранные дела приносили все меньше радости. Успехи в карьере удовлетворяли гораздо реже, чем хотелось. Сколько бы он ни искал утешения в красивых лицах и звонких голосах — оно никак не приходило.

Просто его эмоциям нужно было вызреть, подобно сочному плоду на фруктовом дереве. Как и ему самому. Жаль, что пока шел процесс принятия, Андрей наделал тысячу ошибок.

— Нравится? — спросил он и поймал жадный огонек во взгляде Авроры.

— Конечно, — она скомкала изящное плетение из платины, после чего взмахнула ресницами и приняла печальный вид: — Котик, но я так расстроена, что не в состоянии выразить всю свою благодарность. Не уговоришь Бишкевича взять меня на главную роль? Может…

Улыбка на его губах стала такой холодной, что Аврора осеклась и поёжилась. Как раз подкативший к их столику робот-официант поставил перед Андреем бокал красного вина, чем немного оживил немую сценку. Но едва он со скрипом скрылся в направлении бара, гнетущая атмосфера вернулась и сгустилась призрачным туманом над их головами.

— Боюсь, что нет, — он сделал глоток, прокатил на языке фруктовую гамму и отсалютовал бокалом застывшей Авроре. — Это наша последняя встреча. А роль в фильме отойдет той самой мымре. Матери моего сына и моей будущей женщине.

Глава 39. Актриса погорелого театра

— Ты не можешь меня бросить.

Андрей с преувеличенным любопытством поставил бокал и вздернул бровь.

— Почему же?

— Я беременна, — не моргнув, выдала Аврора и коснулась ладонью живота под черным балахоном, после чего отняла ее и добавила: — От тебя.

Короткий вздох сорвался с губ Андрея раньше ответа, а потом душу заполонило какое-то лютое разочарование. Потому что картина повторялась из раза в раз, менялись только лица и декорации. Будто часть его пассий, жаждущая удержать возле себя любыми путями, взяли за основу один и тот же заезженный сценарий из дешевого сериального мыла или любовного романа.