Большевики по Чемберлену

— Хорошо. Поживите здесь несколько дней. Сегодня же ночью или утром вы укажете моим друзьям того саиба, которому предалась Эча Биби. А затем я вам скажу, когда и как собираться.

Пройда сказал, как индускам устроиться, чтобы оставить турецкую миссию, с которой девушки прибыли. Затем он обдумал полученные сообщения. И после этого он, хотя уже был поздний вечер, не пошел к постели, а сел возле телефона, вызвал к себе несколько ребят из организации и каждому из них надавал столько поручений, будто в течении одной ночи хотел от всей Икс-Ложи оставить одно воспоминание.

Зато утром, только что стал мутно светать восток, несколько фигур вышло из его квартиры. Это были главари пионеров: Стремяков, Вагонетка и Петряк. Их провожала младшая из двух индусок, танцовщица Первин.

В тайнике фашиста

Молодые люди вооруженные сумкой, в которой находился вновь изобретенный натурограф, отмычки, веревки и прочий инструмент из арсенала Таскаева, предводительствуемые девушкой индианкой вышли за угол одного из переулков района Кудринской площади и оказались возле домовладения № 13, во дворе которого стоял флигель-особняк из трех этажей.

— Здесь вверху живет саиб, которому предалась Эча-Биби, — вполголоса произнесла Первин на индустани Петряку.

— В каком окне, не знаете?

— Нет.

Ребята переглянулись.

— Сволочь, в центре Москвы хотят шпионить, — выругался Петряк.

— Теперь, просчитается! — возразил Стремяков.

— Надо бы действовать! — повел носом по воздуху Вагонетка.

— Да, — подтвердил Стремяков. — Товарищ Первин, — обратился он к девушке затем, — вы теперь можете идти домой, Петряк проводит вас.

— Я? — смутился Петряк, — ты иди! Ты лучше знаешь ее язык.

— А тебе разве для словоизлияний идти с ней, катай!

Покрасневший от тайного удовольствия Петряк поправил на голове свой лопух и, кивнув девушке головой, повернул в переулок. Они пошли.

Стремяков ощупывал глазами верх особнячка, а Вагонетка двор, палисадник перед домиком и входы в него.

— Как устроиться, чтобы не разбудить дворнягу и не поднять шум? Снаружи можно делать, что хочешь, а как пробраться внутрь? — соображал Стремяков.

Вагонетка указал закадыке на небольшое открытое окно с матовым стеклом во втором этаже.

— Видишь окно?

— Вижу.

— Как думаешь, что это?

— Уборная или ванная… Пробраться туда?

— Да.

— А что делать дальше?

— Произведем взлом общей водопроводной трубы и замаскируем его, а затем под видом слесарей из Муни осмотрим весь дом.

— Идея! Ты брат, Вагонетка, гвоздь!

— Идем.

Оба комсомольца бесшумно приблизились к глухой стене особняка и под окном остановились. Оба подняли вверх головы. Открытое окно тылового помещения какой-то квартиры находилось на уровне второго этажа в глухой стене и казалось совершенно недоступным. Но это был единственный путь для того, чтобы проникнуть в дом и потому размышлять не приходилось.

Стремяков достал из сумки веревку.

— Я взберусь на крышу впереди дома, — сказал он тихо, — привяжу веревку к трубе. Затем по ней спущусь в окно, а ты подашь мне снизу что мне нужно будет и подежуришь, чтобы нас не застукали.

— Катай!

Стремяков не заставил себя поощрять. Он разулся, взял из сумки ножовку, отмычки, опутался концом веревки, обогнул дом, приблизившись к парадному подъезду и по его выступам, баллюстрадам и подоконным карнизам быстро взобрался на уровень второго этажа.

Отсюда до балкона третьего этажа он вскарабкался, держась за водосточную трубу и опираясь на неровности украшений лицевой стороны дома.

Такой же маневр пришлось ему проделать и от верха балкона третьего этажа до крыши, после чего, половина его работы было выполнена.

Во время исполнения всех своих акробатических манипуляций беспечный комсомолец, почти не оглядывался вниз или в сторону подвалов главного здания, откуда мог выйти дворник. Стремяков положился в деле самоохраны отчасти на Вагонетку, отчасти на беспечность заграничного фашиста, которому едва ли могло прийти в голову бояться каких-либо ночных экскурсий импровизированной разведки добровольцев-подростков.

Действительно ребятам везло. Не только забраться на крышу, но и проникнуть в открытое окно комнаты, оказавшейся, как это и предполагалось ребятами, ванной и ватерклозетом, в дальнейшем особого труда не составило.

Мишка Стремяков, заглянув в открытое окно спрыгнул на черепичный пол ванной и осмотрелся вокруг. Попутно он не забыл оттряхнуть с костюма пыль и известь, в которые выпачкался, когда лез по стене.

Под туалетным зеркалом справа находился большой шкаповидный постав рукомойника.

Стремяков заглянул в него, открыв дверцы.

Беглый мгновенный осмотр ящика вполне удовлетворил его: сюда можно было при критическом стечении обстоятельств спрятаться в худшем случае.

Справа была ванная. С одной стороны ее в углу помещалась резервуарная колонка с топкой, а другой угол занимала кабинка ватера.

Дверь в стене рядом с кабинкой, очевидно, вела в коридор или какую-нибудь комнату. Одного взгляда даже в потемках раннего утра достаточно было, чтобы увидеть, что дверь не заперта.

Однако, несмотря на время самого сладкого предутреннего сна, в доме не все спали.