Большевистское подполье Закаспия

Советское командование считалось с религиозными чувствами и национальными традициями туркмен, что, разумеется, порождало глубокие симпатии к Советской власти. Весьма примечателен приказ штаба Закаспийского фронта от 31 августа 1919 года, предписывавший командирам войсковых частей в связи с религиозным праздником курбан-байрам выдать «всем красноармейцам и рабочим-мусульманам» дополнительно мяса, риса, чая, кишмиша, табаку и денег.

Гибкая национальная политика Коммунистической партии укрепила союз трудового дайханства с пролетарской Советской властью, неизмеримо подняла ее авторитет перед всеми трудящимися Средней Азии, открыла глаза некоторой части населения, оказавшейся на поводу феодально-байской верхушки аулов. Благодарное местное население добровольно поставляло для нужд

Красной Армии овец, хлеб, продукты. В Дурунском уезде, например, бедняки по своей инициативе набрала верблюдов для фронта⁵².

Бывший начальник управления тылом Закаспийского фронта И. В. Бухаренко вспоминает, что когда для наступающих частей Красной Армии потребовались верблюды, то заместитель председателя Закаспийского ревкома К. С. Атабаев обратился к мервским данханам с призывом помочь красному фронту. Подчеркивая роль туркменского дайханства в изгнании из Закаспия белогвардейщины, К. С. Атабаев говорил: «Самое важное и существенное в роли дайханства — помощь, которую оно оказывало… фронту. Нужно сказать, что ни одно наше указание, ни один наш призыв не проходил мимо трудящихся масс, они всегда выполнялись по мере сил и возможностей. Поэтому будет совершенно неправильно думать, что дайханство в свое время не поддерживало красный фронт»⁵³. Известно много фактов, подтверждающих эти слова. Так, жители аула Джебсл передали Советской власти прибывший из Хивы на семнадцати верблюдах груз, предназначавшийся для белогвардейцев. Население близлежащих к Джебелу аулов поддерживало все мероприятия Советов, оказывало помощь Красной Армии деньгами и скотом и т. д.⁵⁴

С развертыванием в мае 1919 года наступления Красной Армии, в рядах которой уже служили многие трудящиеся местных национальностей, совпадают переходы па ее сторону отдельных вооруженных отрядов туркмен. Так, 21 мая при освобождении Байрам-Али на сторону советских войск перешел эскадрон туркмен во главе с Хангельды Вопадар-оглы [58]. В дальнейшем он участвовал в боях за Теджен и Каахка, освобождал Ашхабад, принимал участие во многих боевых операциях против белогвардейских войск.

А в ревком освобожденного Мерва обратился некий Тархан (Гайказян), предложивший сформировать кавалерийский отряд из перешедших на сторону Красной Армии белых солдат, главным образом армян. Реввоенсовет дал согласие. В подразделение Тархана влилось и много туркмен. Этот дивизион, прославившийся многими ратными делами, дошел с боями до Красноводска ⁵⁵.

Вскоре после расстрела Эзис-хана Чапыкова с белого фронта бежал его помощник Кизыл-хан Сарыев, с ним было 30 всадников. В песках к нему присоединился другой вооруженный отряд, 41 человек во главе с Аман-мурадом Гельдыевым[59], тоже служившим в бывшем эзисхановском отряде и бежавшим из-под начала Ораза Сердара. Объединившись, они двинулись на аул Ага-ланг, бывшую резиденцию Эзис-хана, где засел белогвардейский отряд. Но белогвардейцы оказали сильное сопротивление, открыв огонь из пулемета. Джигитам пришлось отойти. Они остановились неподалеку от Агаланга.

Уходившие от белых бывшие эзисхановские всадники вливались в отряд Кизыл-хана Сарыева. У него насчитывалось уже 400 конников. 23 мая, в день освобождения Мерва советскими войсками, отряд Кизыл-хана занял Агаланг, где хранились запасы пшеницы. В тот же день военный министр генерал Лазарев предписывал начальнику душакского гарнизона двигать в Теджен эшелонами приведенные в порядок части, вновь занять Агаланг и организовать оттуда подвоз продовольствия ⁵⁶.

26 мая 1919 года яшули — старейшины родов Тед-жена и командир отряда Кизыл-хан Сарыев снарядили в Реввоенсовет фронта, дислоцировавшийся в освобожденном Мерве, делегацию в составе Молла Берды Овез-оглы, Акмурада Ораз-оглы, Ораза Аррыка. Тедженская делегация привезла с собой письмо, в котором говорилось, что местное население и отряд признают Советскую власть и хотят соединиться с Советской республикой. В письме упоминается имя турецкого капитана Мухамеда Казим-бея, который ранее встречался с двумя представителями Эзис-хана, заверявшими в мирных устремлениях тедженцев.

В ответном письме от 31 мая Реввоенсовет Закаспийского фронта, принимая предложение тедженцев, писал, что «Советская власть Туркестанской республики не считала и не считает беднейшее туркменское население, насильно вовлеченное в войну с пролетариатом Туркестана, своим врагом». В этом документе ярко выражен гуманизм Советской власти, гарантирующей неприкосновенность всем, кто по ошибке или по принуждению воевал на стороне врага⁵⁷.