Большие батальоны

— Да, слава богу, на британском флоте офицеров из пистолетов стрелять не учат. Нашёлся один дурак, даже в воздух не попал из своего браунинга…

Он указал на распластавшегося ничком человека в синем кителе. Из-под головы расплывалась алая, быстро густеющая лужица.

— Прикладом схлопотал. Хорошая реакция у нашего унтера, — счёл нужным пояснить подполковник, кивая на Кузнецова, как ни в чём не бывало сгоняющего в один угол всех находившихся в рубке англичан.

Басманов с Бекетовым, очутившись на мостике, одновременно, не сговариваясь бросились к зенитно-артиллерийским точкам. Происходило всё гораздо быстрее, чем здесь описывается, и расчёты «Эрликонов», по пять человек в каждом, вообще ничего не видели и не слышали, пока в задних проёмах полубашен не появились неизвестные, но весьма решительно настроенные, хорошо вооружённые люди — в одной руке незнакомой конструкции, но явно автомат, в другой — граната.

— Или я сейчас эту штуку брошу, или — выходите по одному, не делая резких движений, — на хорошем оксфордском предложил артиллеристам выбор Юрий, а полковник вообще не стал ничего говорить, просто сделал стволом недвусмысленный жест. «To escape». Приблизительно — валите отсюда, мол.

Эффект был совершенно однозначен.

— И куда их? — спросил Уваров у Юрия, самого авторитетного для него во флотских делах человека.

Действительно, число пленных, считая комендоров и доставленного снизу старпома, составило уже семнадцать человек. На мостике становилось тесновато.

«Кинутся кучей — и перестрелять не успеем», — подумал Егор Кузнецов, сделав три шага назад и уперевшись спиной в леерное ограждение.

— Да ничего хитрого, — ответил Юрий. — Пусть все лишние по одному лезут вверх по мачте, на пеленгаторные площадки, и сидят там, как обезьяны. Кто первый увидит, что наши крейсера появились, пусть крикнет. Тогда ему — банан.

Это было сказано специально по-английски, чтобы два раза не повторять. Слова отставной штабс-капитан подтвердил ставшим уже универсальным знаком на все случаи — движением автоматного ствола.

В рубке Бекетов оставил только действительно нужных людей — старших судовых специалистов. На вопрос, где командир, старпом, вахтенный начальник, очередной лейтенант-коммандер с типично британским (то есть, на русский взгляд слегка лошадиным и порядочно глуповатым лицом), ответил, что, очевидно, занимаются теми делами, которые считают важными. А ему они не докладывали.

— Хорошо. Будем вместе разбираться. Уже по-нашему…

Мария крикнула вниз:

— Можно выводить.

Через несколько секунд собравшемуся в рубке и на мостике довольно пёстрому обществу явился так до сих пор окончательно не пришедший в себя кэптэн Макдоннел.

— С этим разобрались. Повторяю вопрос — где ваш командир? — спросил, обращаясь ко всем сразу, Юрий. Сейчас некогда было считаться чинами, кто был уверен, что в данный момент справится лучше, тот и брал на себя инициативу. В том, как разговаривать с вражескими моряками, Бекетов разбирался, и ему легче было уловить ложь или умолчания. — Ему бы следовало сейчас находиться здесь, отважно руководя своим крейсером в его последние минуты службы под британским флагом. А он вместо этого… Старпома мы поймали в низах, где он собирался, не выслушав мнения офицерского совета, потопить корабль, командир, боюсь, тоже какую-нибудь гадость затеял. Кто сейчас ответит на мой вопрос…

— Получит самое тёплое место в Сибири? — попытался сострить на порядочно избитую тему старший артиллерист, судя по фиолетовым просветам между нашивками.

— Я всегда считал английский юмор несколько туповатым, — не остался в долгу Юрий. — А имел в виду — снимет с души грех за гибель сотен ни в чём не повинных людей. Если один ваш начальник втихаря собрался вас топить, отчего бы вышестоящему не попытаться заодно и взорвать крейсер? Вы же тут всякую ерунду с собой возите, — он указал на загромождающие всю корму, задний мостик и боевые марсы решётчатые конструкции.

— Кроме командира есть и ещё более вышестоящие, — мрачно сообщил вахтенный начальник, которому слова Бекетова весьма не понравились. Действительно, войны пока нет, а на эскадре творится чёрт знает что. Сначала грузят на крейсер две сотни подозрительных штатских, говорящих исключительно по-русски, потом ни с того ни с сего затевают бой с не проявлявшими никаких агрессивных намерений русскими же гидропланами, да ещё история с этими, якобы пиратскими катерами… Нормальному, аполитичному моряку такие игры элементарно противны. А теперь, значит, ещё до появления русской эскадры, без всяких переговоров (войны-то по-прежнему не объявлялось) — крейсер топить! Шлюпок, как обычно, и на половину экипажа не хватит, а уж на пассажиров тем более… Одним словом, честному офицеру в этом лучше не участвовать.

За этими мыслями офицер как-то не нашёл времени задуматься — а откуда вдруг появились на крейсере эти люди, а особенно — вооружённые и весьма недурно владеющие ухватками настоящих рейнджеров «мисс».