Большие дела

— Чего я хочу? Есть два варианта. Первый. Ты закрываешь свою богадельню и валишь из Москвы подальше. В родные края, например. Второй. Начинаешь мне платить двадцать пять процентов от выручки.

Я смотрю на него некоторое время, пытаясь понять, что на самом деле у него в голове.

— Ну, что выбираешь? — спрашивает он.

— Послушайте, товарищ майор Плешивцев Вадим Станиславович. Я не могу поверить, что из-за этой ахинеи оказался здесь. А пока ваш Ашотик с катушек не слетел вы почему не приходили? Это так, не для записи, чисто абстрактные размышления. Вариант первый. Вам и так нормально было. Вариант второй. У кого-то наверху что-то засвербело, пукан рвануло или ещё чего. Собственно, эти два варианта означают одно и то же, правильно?

— Так, ты особо не зарывайся. Знаешь, что с такими дерзкими в этих стенах случается?

— Знаю, лучше, чем вы думаете. Так вот, поясняю. Я понимаю, что вы птица подневольная, скорее всего. Получили задачу, теперь отрабатываете. Но вы же умный, я ведь по глазам вижу. Я этих вопросов не решаю и вообще не понимаю, о чём вы говорите. И человек я несамостоятельный, как и вы. Всё. Точка.

— Не надо, мне известно гораздо больше, чем тебе хотелось бы.

— Ну, тогда вы должно быть проинформированы, кто за этим стоит. За всем тем, в чём вы меня подозреваете, и к чему я не имею отношения.

— Слушай, хватит уже дурака валять. Думаешь я запись веду?

Чего тут думать-то, ясно дело, ведёшь.

— Это не я, — продолжаю я говорить так, чтобы мне нечего было предъявить. — Наверняка понимаете, что победить этого кого-то вам вообще не светит. Это я предполагаю, если что. Ни сейчас, ни в будущей пятилетке. Да и вообще никогда. А вот этот кто-то может вас извести с вашими точками, кишащими уголовниками. Это, повторяю, исключительно мои домыслы. И что мы тогда тут делаем? Странно, что мне приходится объяснять такие очевидные вещи.

— Ты очень умный паренёк, — улыбается он. — Ну, тогда пойми вот что. Контора далеко, а ты вот он, уже у меня. И на тебя у нас зуб имеется. Не у меня конкретно, а у всей нашей советской милиции. От рядового до самого министра. За то, как ты подставил своего начальника обл УВД и подложил нас под контору, буквально. Думаешь, всё забылось? В этом мире ничего не забывается. Так что за тобой должок имеется.

Я демонстративно смотрю на свои часы. Скучно, товарищ майор.

— И я могу тебя за что угодно взять. Хоть за хулиганство, хоть за кражу, хоть за спекуляцию или за хищение соцсобственности. Был бы человек, а дело найдётся. Я лично нарисую. И что, подумай и скажи мне, будет контора за тебя впрягаться?

— Не понимаю, о чём речь, но с интересом выслушаю ваш вывод.

— А вывод такой, что несмотря на твои связи и мнимую неуязвимость, ты вот у меня где.

Сказав это, он сжимает кулак и демонстрирует с близкого расстояния, поднося к моему носу. Я молчу, жду что будет дальше.

— И никто не будет тебя вытаскивать.

— Уверены? — усмехаюсь я.

— А давай проверим. Посидишь у меня недельку, а я пока дело тебе подберу поинтереснее. Ты сам рассуди, чего в тебе такого ценного, чтобы за тебя биться? Кто захочет из-за тебя подставляться, если ты в дерьмо вляпаешься? Ты свою роль уже сыграл. Можно дальше и без тебя. Оборудование заказать любой более-менее опытный контрабандист сможет. Персонала тоже хватает. А если тебя не станет, доля твоя корешам пойдёт. Так что единственный выход для тебя — это дружба со мной. Личные связи они ведь очень многое решают в нашей жизни. К тому же двадцать пять процентов — это не так много. Я, как видишь, не жадничаю. Но не только с московского объекта, но и с сибирских тоже. Со всего, короче.

— А что взамен? Иммунитет? Это чисто теоретические вопросы.

— А взамен защита от преследования.

— А если бы я убил кого-то?

— Ну, надеюсь, ты не такой дурак. За что будешь платить, в том будешь иметь защиту.

Я хмыкаю:

— И сколько у вас стоит убийство?

— Мы такими делами не занимаемся, — отвечает он. — Наш интерес лежит в области экономики.

— Заманчиво, товарищ майор.

— Да, предложение хорошее. Но придётся ещё кое-что делать. Будешь сообщать информацию об урках и о конторских. Я тебя оформлю, как агента. И если что, даже если со мной что-то случится, тьфу-тьфу-тьфу, тебя никто за жабры не схватит. Всё чётко, въезжаешь, Бро? Работай практически легально.

Въезжаю, конечно. Схема-то неновая. Воруют под прикрытием агентурных сетей.

— Ну, что скажешь?