Большие детки (СИ)

— Мистер МакКартни, ваши пропуски, — начал директор, бросив бумаги на стол, — не должны быть моей головной болью. Вы единственный, кто пропускает так много уроков. Что вы можете сказать в свое оправдание?

— Я избранный!

— МакКартни, я вижу тебе весело, а знаешь, когда будет весело мне? Когда пройдет пара лет, и твои голодные дети придут сюда, в школу, влачить свое жалкое существование, проклиная отца алкоголика и мать проститутку, — проговорил мужчина.

Эмметту захотелось врезать ему, но это повлекло бы серьезные последствия, и он сдержался.

Парень потянулся и взял карандаш, что лежал на краю стола директора, и начал вертеть его в руках. Аро вопросительно посмотрел на подростка.

— Мистер Вольтури, вы собираетесь работать здесь так долго, — усмехнулся Эмметт, — но тогда вы должны знать, что себя нужно беречь, здоровье — вещь хрупкая.

Послышался треск, парень положил на стол директора сломанный на две части карандаш и продолжил:

— Ну, прям в точности, как этот карандаш. Треск — и его уже не совсем удобно использовать.

При этом глаза парня лучились искренней злобой.

Директор поправил галстук, его лицо стало бледным, затем пунцовым.

— Ты мне угрожаешь, сопляк?! Пошёл вон! — рявкнул Аро, и Эмметт с чувством полного удовлетворения пошел к выходу.

В дверях он столкнулся с Каллен старшей. Их отношения были не совсем дружескими. Любопытно то, что они чаще виделись в приемной директора, чем на уроке.

— Слышал, ты довела Джеймса до слез, — он хлопнул Роуз уважительно по плечу, на что та ухмыльнулась.

— А ты так не умеешь, — самодовольно ответила она, направляясь к двери директорской.

Эмметт прошел дальше, не без удивления заметив хмурую малявку и скрытного Хейла. Они вновь о чем-то спорили. Второй явно забавлялся тем, что выводил из себя девушку, и на все ее гневные фразы отвечал нахальной улыбкой.

«Бедный Аро, » — подумал МакКартни, злорадно улыбнувшись.

— К нам поступила жалоба от Джеймса Кана. Его машину подрезала, цитирую: «злобная, фригидная сучка!» Не хочешь объяснить?

— Упс, я случайно, — произнесла Розали.

— Упс, упс? — голос Аро сорвался на крик. — Тебе известно, сколько тратит Кан старший на нашу школу?

— Ну, не знаю, это включает деньги, что опускаются в ваш карман?

Мужчина в бешенстве ударил по столу.

— На что вы намекаете, мисс Каллен?

— А правда, что ваш Феррари был куплен на деньги Марка Кана?

— Послушай меня…

— Нет, это вы меня послушаете, это — государственная школа, и у всех учеников должны быть равные права. Почему вы трясетесь, если что-то не так с вашим дорогим Джеймсом. Это несправедливо, он ничего не учит, но у него всегда высокие баллы, любая его прихоть, любая жалоба тут же воспринимаются как задача номер один. И все почему? Потому что у него богатый папочка, который вам покровительствует. А как же другие? Почему вас не волнуют чувства тех учеников, которых терроризирует Джеймс?

— Ах, ты вот так заговорила?..

Розали уверенно встала.

— Да, если вы меня накажете, то, клянусь, я сниму все о нашей школе и отправлю во все средства массовой информации.

— Что?

Инстинкт подсказал девушке, что самое время бежать, и она уверенно зашагала к двери. Мужчина пошел за ней.

— Революцию решила устроить? Революцию? — кричал он в ярости.

Аро открыл дверь, но увидел, что Розали уже ушла.

Он заметил двух подростков, что с удивлением уставились на него. Мужчина взял свой носовой платок, протер запотевший лоб.

— Боже, еще одна Каллен, ну за что? — проговорил он обреченно.

====== Глава 4. Белла может пойти на вечеринку, если... ======

— Ну почему, почему мне ничего нельзя?! — вопила девушка, упрямо уставившись на отца.

Мужчина скинул пиджак и ослабил галстук. Он слишком устал за этот день и был совсем не рад, что их разговор с дочерью переходит на высокие ноты. Тут же в зал влетела миниатюрная брюнетка, видимо, обеспокоенная тем, что голос возмущенной сестры было слышно на весь дом. Следом за ней, хмурясь, появилась блондинка. Она скрестила руки и встала рядом с отцом. Она как старшая всегда старалась быть примером для младших.

— Что за крики? Белла, от твоих криков дом уже пошатывается, — хихикнула Элис.

У нее было такое хорошее настроение, что она с легкостью уладила бы этот конфликт, случившийся между дорогими ей людьми. Однако ее сестра Белла была настроена решительно. Сегодня она скажет все, что накопилось у нее в душе.

— Вам, двум наседкам, не понять, — сказала она, презрительно посмотрев на сестер.

Элис надула губы и обиженно плюхнулась в кресло, а Розали пропустила подобное заявление мимо ушей.

— Прекрати себя так вести и извинись перед сестрами, — пытаясь не сорваться, проговорил строго отец.

— Вот еще, их вся школа cчитает странными. Они же ни с кем не общаются, никуда не ходят. Ты должен радоваться, что хоть одна твоя дочь нормальная. Хоть кто-нибудь здесь понимает, как мне скучно? Эти четыре стены, думаете, мне это нужно? Пап, в конце концов, мне шестнадцать…

— Вот именно, Изабелла, тебе только шестнадцать…

Услышав свое полное имя, девушка шумно вздохнула и недовольно топнула ногой. Это означало, что Белла на грани эмоционального срыва.