Большие девочки не плачут

– Странно, – сказал второй. – Русские ездят на горнолыжные курорты жрать водку, блевать, орать, петь, драться, выпендриваться всеми возможными способами. Бабы демонстрируют наряды и ищут мужиков. Здесь нужно показаться, чтобы все знали – ты, так сказать, на лыжне. Фигурально. Правда, где нужно показываться в этом году, мы не знаем! Раньше нужно было ехать в Куршевель, чтобы все знали: у тебя дела идут отлично. В этом году многие решили податься сюда, раз такая реклама шла. И значительно дешевле. Молодцы ребята, которые все это организовали. В этом году привлекли низкими ценами, наверное, устроят хорошую развлекуху, а на следующий год уже можно будет задрать цены в два раза. Или в три. Быстро отобьют вложения.

– Владельцы курорта только наши или еще и местные есть? – спросила Лариса.

– Наши, но с местными, конечно, как-то договорились. Обязательное количество рабочих мест, развитие инфраструктуры. Местные власти всячески привлекают инвестиции. И всем хорошо. И никаких откатов чиновникам. Чиновники, наоборот, перед налогоплательщиками отчитаются о проделанной работе.

Лариса спросила, где тут можно недорого поужинать. Мужики назвали два ресторанчика, причем посоветовали лучше подняться на гору, где, как выразился один, чувствуешь единение с Вселенной. В том ресторанчике есть места и на открытом воздухе, и в помещении.

Мы пошли объединяться с Вселенной.

По пути встретили несколько пьяных компаний, состоявших исключительно из соотечественников. Нас обогнали два парня. Шли они быстро, словно на деловую встречу. Мы не слышали, чтобы они перекинулись друг с другом хоть словом. Одна пьяная компания буквально заставила нас с ними сплясать. На подходе к ресторану мы услышали громкую музыку – пел Виктор Чудов, но не живьем.

– Интересно, когда Витька до детей доберется? – задумчиво произнесла Лариса, не ожидая ответа.

Уже заворачивая к входу, располагавшемуся с другой от основной дороги стороны, мы увидели лежащее в сугробе тело. Вокруг тела был сильно притоптан снег. Или оно тут каталось, как пес, резвящийся на свежем снежке? И вообще было интересно, тело не дошло до ресторана или, наоборот, рано вышло? Следовало протрезветь в зале, а потом двигаться в сторону отеля.

– Мужчина, вставайте! – наклонилась над лежащим Лариса. – Замерзнете.

Мужчина не ответил. Лариса потрясла его за плечо – никакой реакции.

– Это ж как надо было напиться! Просто Витька номер два. Хотя тут таких, пожалуй, половина курорта. Мужчина!

– Мужик ваш? – послышался с тропинки нетрезвый голос.

– Да нет, первый раз в жизни видим. Но замерзнет же!

– Да бросьте вы, – сказал все тот же пьяный, но стоящий на своих двоих мужик. – Я сколько раз в сугробе засыпал – и только на пользу. Быстро трезвеешь. Дайте человеку поспать! Пойдемте, девчонки, я вас глинтвейном угощу! Здесь классный глинтвейн!

Мы пошли угощаться.

В ресторанчике, в уголке сидела Гюльчатай с двумя молодыми мужчинами. По-моему, это были те два парня, которые обогнали нас с Ларисой, хотя я могла и ошибиться. И вообще в восточной одежде могла быть и не Гюльчатай. Да даже мужик мог быть! Я не подходила близко и не видела ее глаз. И голос ее с моего места было не слышно. Мне она рукой не махала. Она что-то напряженно обсуждала с двумя молодыми мужчинами.

Наш новый знакомый оказался владельцем небольшой сети супермаркетов, сам лучше всего разбирался в спиртных напитках. Ему бы с лекциями выступать на эту тему! Рассказывал интересно. У Ларисы, как я знала, работал диктофон. Может, вскоре что-то появится в «Очаровательной сплетнице». Не успела я об этом подумать, как Лариса предложила Николаю дать рекламу его сети в ее журнале. Мужик заинтересовался. Я поняла, что на этот курорт люди приехали еще и для заведения новых знакомств (без личного интереса) и установления деловых контактов. Да вообще-то я и сама об этом думала…

Пока эти двое обсуждали возможные варианты взаимовыгодного сотрудничества, я осматривалась по сторонам. Мы сидели в помещении, рассчитанном человек на сорок. Мое внимание привлекла дама во всем черном, причем черной была не только одежда (брюки, свитер, сапоги), но и волосы, и лак на ногтях, и помада, а уж вокруг глаз сколько было черноты… Все украшения на ней (присутствовавшие в большом количестве) оказались серебряными. Она сидела в уголке в одиночестве и пила красное вино из бокала. Создавалось впечатление, что она глубоко ушла в себя и не замечает происходящего вокруг. Я затруднилась с определением возраста – и освещение было не самым ярким, и сидела она в противоположном от нас углу зала. Остальные посетители были самыми обычными – наши мужики с нашими девчонками или без них, которые пили, ели, орали и, в общем и целом, наслаждались жизнью.

– Скажи, Коля, а сюда кто-нибудь уже привез девушек самолетом? – спросила Лариса у нового знакомого, с которым перешла на «ты».

«Почему ее это интересует?» – задумалась я. Лариса же мне перечисляла все категории «отдыхающих», когда я ее о них спрашивала. Или ее интересует какой-нибудь олигарх с самолетом?