Читаем Большие гонки полностью

Они вместе слушали музыку: Вагнера, Спрингстина, Баха, «Битлз», Чака Рейха и, разумеется, Малию Кутура, особенно «Музыку в движении». За те несколько лет, что Трент провел в Патрулируемых секторах, он вообще много читал и слушал музыку. Знание музыкальных произведений, а также имен композиторов служило верным признаком хорошо образованного индивидуума. Трент упорно занимался самообразованием и теперь мало напоминал человека, выросшего на улице. Не каждый представитель высшего класса мог похвастаться такими знаниями. Среди тех, кого обучали в привилегированных школах, только каждый десятый слышал о Бахе или Билли Холидее.

Удивлял и радовал альбом «Музыка в движении». Несмотря на неизбежную примесь попсы и неумеренно крикливую рекламу, песни были по-настоящему хороши. Успех не зря сопутствовал сочинениям Кутуры. В последние годы Малия стала писать значительно лучше, чем в начале карьеры. Ее работы неожиданно обрели глубину и давным-давно изгнанную из искусства искренность. Потом в 2078 году последовали «Песни улицы», а в 2081 - «Умей сказать нет». Летом 2069 года до этих шедевров было еще далеко, но все равно «Музыка в движении» увлекла Трента. Слушая альбом, он не мог оставаться равнодушным. Джимми по этому случаю заявил, что песенки, в общем, неплохие, но он ожидал большего. Однако Трент не раз подмечал, как шевелились его губы и как Рамирес тихонько напевал мелодии, которые в исполнении певицы звучали с редкой проникновенностью. Ее голос, низкий, чуть хрипловатый, может, даже чересчур резкий, неизменно брал за живое:


От меня не узнает никто о лопатках твоих загорелых,

Никогда никому не скажу о красе твоих ласковых глаз,

Волосах и походке и девичьих ласках несмелых.

Ни за что не поведаю, как это было у нас.

Даже имя твое навсегда пусть останется тайной -

До могилы хранить буду память о встрече случайной.


В то лето они часто сидели на крыше своего дома и наблюдали за огненными, рассыпчатыми следами, долго не гаснущими в небе даже после того, как лайнеры, летавшие по полубаллистическим и круговым орбитам, совершали посадку в космопорте Нью-Йорка. Любовались природными закатами, затем возвращались в комнату и погружались в искусственный тропический вечер, а затем и в ночь. В полумраке музыкальные записи звучали особенно завораживающе.

Все, что касалось того лета, сохранилось в памяти Трента в виде череды чарующих ночей. Сколько их было - двадцать, тридцать, сорок, - он уже не помнил, но в каждой неизменно присутствовали Дэнис и Джимми. То на крыше, где они располагались в шезлонгах - лето тогда выдалось на редкость теплое и обильное дождями, - то вдвоем в комнате. Им было о чем поговорить, что вспомнить.

- ...и, что удивительно, робот оказался прав. Его показали толпе, представитель фирмы назвал его первым «замечательным железным парнем», и бот действительно членораздельно выговорил: «Хелло, я являюсь искусственным существом с коэффициентом интеллекта, равным трем сотням». Потом железяка спросила у представлявшего его публике мужика: «А какой у тебя ай-кью?» Тот отвечает: «Двести». «Отлично, - заявил робот, - давай устроим дискуссию на тему перспектив экономического развития городов, расположенных в Поясе астероидов».

Трент зевнул:

- Я уже слышал этот анекдот.

Джимми вопросительно взглянул на Дэнис. Девушка отрицательно покачала головой. Рамирес показал Тренту язык и продолжил:

- Затем второй представитель фирмы начал рассказывать о роботе. Тот слушал, слушал, потом объявил: «Хелло, я являюсь искусственным существом с коэффициентом интеллекта, равным трем сотням, - и обратился к представлявшему его мужику: - А каков твой ай-кью?» Мужик отвечает: «Сто двадцать». «Очень хорошо. Давай подискутируем о проблемах спорта». Они разговорились о спорте, и бот выказал куда больше знаний, чем его собеседник.

Наконец, вышел третий мужик. Бот представился, сообщил, какой высокий у него ай-кью, и спросил, чем может похвастать третий фирмач. Тот признался, что у него коэффициент составляет восемьдесят единиц. Робот на мгновение задумался, а потом спросил: «Ладно, скажи, на кого похож миротворец?»

Мужик задумался, признался, что не знает, а робот возьми и брякни: «На тебя и похож, дубина!»

Они посмеялись, потом кто-то рассказал следующий анек­дот.

Случались у них беседы и на более серьезные темы.

- Спрашиваешь, как там за Гранью? - задумчиво произнес Трент, когда Дэнис поинтересовалась жизнью, какую ребята вели во Фриндже. - Там не было даже самого плохонького медицинского робота. Люди-врачи были, но попасть к такому на прием можно только в том случае, когда тебя подстрелят и ты находишься при смерти. А то уже и после того как отдашь концы. Они фиксировали наступление смерти, на этом всякое лечение заканчивалось. Да и за докторами во Фриндже тоже охотились.

- Поэтому ты никогда не носил инскинов? Трент пожал плечами:

Перейти на страницу:
Нет соединения с сервером, попробуйте зайти чуть позже