Большие хлопоты

Мы ехали с Жорой Овсянниковым в кафе на моем «Ниссане», и настроение наше было отличным. Уже темнело. На дороге почти не было машин. Вдруг слева от нас раздался визг тормозов и громкие звуки, которые не спутаешь ни с какими другими: это были звуки выстрелов.

– Пригнись! – крикнул Жора, нагибая мою голову вниз.

Все остальное вам уже известно из предыдущего повествования. Буквально через несколько минут после моего звонка подъехали милицейские машины и машины «скорой помощи». Нам с Жорой пришлось ехать в отделение. Проторчала я там несколько часов, потом меня отпустили, и я поехала домой на своей машине. Жора остался в отделении.

Меня никто, слава богу, не обыскивал. Да и с какой стати? И вот теперь я сидела дома с чашечкой кофе и обдумывала сложившуюся ситуацию.

Да, я совершила кражу. Самую настоящую. Какие ты там ни придумывай оправдания – кража не перестанет быть таковой. Вы думаете, меня мучила совесть? Ничего подобного. Просто немного неприятно. И случись ситуации повториться, я поступила бы также. А вы что, нет разве? Нет?!? Не верю!

Единственное, что меня волновало, так это то, чтобы никто не узнал, что я взяла этот перстень. В принципе, никто и не сможет доказать, что я его взяла. Мало ли! Нашла, вот и все!

Я достала драгоценность из шкатулки со своими побрякушками, в которую он перекочевал из моего бюстгальтера, и залюбовалась им. Все-таки бриллианты есть бриллианты. Не зря они так ценятся. В самом их блеске есть что-то завораживающее!

Я надела перстень на безымянный палец и покрутила им в воздухе. Ух, красотища! Люблю я драгоценности! Особенно такие.

Честно говоря, мне было немного жутковато чувствовать холодок желтого металла на своем пальце: вспоминалась рассказанная Лариской зловещая история, связанная с этим перстнем.

А ну как это правда? Ведь и бандита, хранившего это кольцо, тоже убили… На всякий случай я стянула проклятый перстень с пальца и сунула его уже не в шкатулку, а в спичечный коробок. Чтобы не заражал мои драгоценности.

После этого я попыталась начать активно думать. Выходит дело, бандиты все-таки при делах? Именно они сперли перстень? Или это не из мокровской бригады ребята? Вот это надо бы выяснить у Жоры – откуда они?

Но все это теперь завтра, завтра, посоветовавшись с Ольгой. Правда, после советов сестры я все равно поступала по-своему, но все же…

Активно подумать никак не получалось, и я уложила себя спать, ссылаясь на старую проверенную поговорку: утро вечера мудренее.

Утро, правда, мудрости мне не прибавило. Не прибавили мне ее также холодный душ и легкий завтрак. Поэтому я собралась и поехала к Ольге. Сестрица моя, конечно, еще возлежала в постели и даже не открыла мне дверь. Поэтому я отперла ее сама и войдя стала расталкивать Ольгу.

– Вставай, вставай, – теребила я ее, – хватит дрыхнуть, дела надо делать.

Ольга что-то промычала и перевернулась на другой бок. Тогда я стянула с нее одеяло. Но даже этот обычно безотказно действующий способ на сей раз не помог. Оставалось одно.

Я прошла в ванную, набрала в рот ледяной воды и окатила сестру мелкими брызгами.

Ольга тут же вскочила с кровати и кинулась на меня. Откуда прыть взялась.

– Сдурела совсем! – визжала Ольга, намахиваясь на меня взявшимся откуда-то на постели тапком. – Так же до инфаркта можно довести!

– Ладно, ладно, – закрываясь подушкой, урезонивала я ее. – Успокойся и иди позавтракай. Душ ты уже приняла.

Ворча, Ольга все-таки отправилась в ванную. Там она долго фыркала и хрюкала, потом вышла, завернувшись в старенькое полотенце и бухнулась на уже застеленную мной кровать. Покрывало сразу же съехало вниз.

– Аккуратнее! – прикрикнула я на нее. – Превратила дом черт знает во что! Иди ешь!

– Я не хочу! – гордо ответила сестра.

Я со вздохом встала и прошла в кухню. Заглянув в холодильник, я убедилась, что мои предчувствия оправдались: он был пуст.

– Ты, конечно, хочешь есть, но у тебя нечего, так? – спросила я насупившуюся Ольгу. – Так бы сразу и сказала. Вот к чему приводит прием разных не внушающих доверия гостей!

– Я правда не хочу, – жалобно ответила Ольга, но прозвучавшая из ее желудка длинная рулада свидетельствовала об обратном.

Я еще раз вздохнула и сказала:

– Ладно, собирайся. Поедем в кафе. Потом купишь продукты, я одолжу денег.

Одолжу – это значит отдам навечно. Боже мой, сколько раз я уже одалживала Ольге таким образом! Мне, конечно, не жалко этих денег и ради сестры я готова на все, но мне хотелось наконец-то научить ее уму-разуму.

Ольга влезла в сарафан, и мы вышли на улицу.

– Поедем в какое-нибудь летнее кафе, – предложила я, садясь за руль, – там можно спокойно поговорить.

Мы доехали до проспекта, я припарковала машину, и мы пошли к ближайшим столикам на улице. Заказав жареную картошку с сосиской, салат и два кофе, мы устроились в тени высокого тополя.

– Ну рассказывай! – с полным ртом попросила Ольга.

Я поведала ей о своих приключениях на Зеленом, потом рассказала о вчерашней встрече с Жорой и о перестрелке, свидетелями которой мы стали. Помолчав, добавила, что сняла с убитого перстень. При этих словах Ольга вздрогнула и отложила вилку.