Большие хлопоты

– Так его выпишут только в прокуратуре!

– Ну поехали в прокуратуру! – сказала я.

– Сперва я ребят возьму, – настоял Жора.

Жора вышел из машины, вернулся в здание и вскоре вернулся с целой группой людей.

– Теперь в прокуратуру, – заявил Жора. – Мы поедем на милицейской машине.

– Но я не оставлю свою машину, – запротестовала я. – Я поеду на своей!

– Ну хорошо! – досадливо сказал Жора, который давно понял, что со мной лучше не спорить.

Водитель нажал на газ, и милицейская машина понеслась в прокуратуру. Я последовала за ней. Жору мы ждали на улице. Наконец, он вышел с каким-то листочком бумаги.

– Поехали! – сказал Овсянников. – Адрес знаете?

– Да, – ответили мы хором.

– Мы поедем за вами, – сказал Жора.

Остановившись у девятиэтажного дома, все выскочили из машины и побежали к третьему подъезду. Лифт не работал, и мы помчались на шестой этаж по лестнице.

Остановившись возле нужной двери, я позвонила. На звонок открыла пожилая женщина.

– Здравствуйте, – растерянно сказала она, увидев толпу народа. – Вы к кому?

Жора показал удостоверение, и мы все вломились в квартиру.

– Где ваш сын? – спросила Ольга, грозно сверкая глазами.

– У себя в комнате, – испуганно ответила женщина. – Позвать его?

– Да, будьте добры, – попросил Жора.

– Вася! – крикнула женщина.

Никто не отозвался. Женщина позвала еще раз. Снова никакого ответа. Жора подошел к двери и, постучав, сказал:

– Гражданин Морозов, откройте, вы арестованы!

Гражданин Морозов не подал признаков жизни. Ситуацию усложняло то, что дверь была заперта изнутри. Мы с Жорой переглянулись, Овсянников разбежался и ударом сильного плеча вышиб дверь.

Картина нашим взорам открылась жуткая: скрючившись, на полу сидел Вася Морозов. Лицо его было бледно. Алая кровь хлестала из перерезанных вен. Мать Васи дико взвизгнула и кинулась к сыну. Мы все остолбенели. Жора первым обрел дар речи и крикнул:

– Оля, вызови скорую, быстро!

Ольга вылетела на лестничную клетку.

– Нужно наложить жгут! – наклонившись над истекающим кровью парнем и сдувая со лба прилипшие волосы, сказала я.

– Принесите жгут, – повернулся Жора к женщине.

– Но у нас нет, – дрожащим голосом ответила она.

– Ну хоть что-нибудь, быстрее!

Женщина метнулась в соседнюю комнату и вернулась с двумя поясами от платьев.

Я принялась перетягивать Васе правое плечо, Жора левое. Когда процедура была завершена, Жора вытер со лба пот и сказал:

– Надеюсь, все обойдется.

Женщина всхлипнула и схватилась за сердце.

– Полина, накапай ей чего-нибудь, – крикнул мне Жора, – а то еще обморок случится.

Вскоре прибыла машина «скорой помощи», которая тут же увезла Васю. Группа приступила к обыску. В принципе, и искать-то было нечего: буквально сразу был обнаружен в комнате у Васи Морозова пышноволосый парик, а порывшись в его вещах, менты нашли и перстень. Все это Жора сложил в пакет.

Когда мы ехали обратно на моем «Ниссане» (Жора тоже забрался в мою машину), я спросила Ольгу:

– Как же ты все-таки догадалась, что под «Надей Логиновой» скрывается мужчина?

– Ну я же говорила тебе, что психолог может многое определить даже по тому, как человек заправляет постель? В данном случае произошло почти то же самое. То есть с первой минуты я почувствовала, что в квартире какая-то неженская обстановка.

– То есть? – переспросила я.

– Ну понимаешь, постель была застелена небрежно…

Я улыбнулась, вспомнив обстановку в квартире самой Ольги.

– Ты напрасно иронизируешь, – вспыхнула Ольга. – У меня, конечно, бывает беспорядок, но совершенно другой. Женский.

– А-а-а, – с улыбкой протянула я.

– Понимаешь, здесь как-будто и старались ее заправить как следует, но все равно чувствовалась какая-то грубоватость. И вообще, ты обратила внимание на то, что в комнате было много пыли? Нет, дело не в том, что мужчина там не убирался. Он убирался, конечно, но я заметила, что трюмо было покрыто ровным слоем пыли. О чем это говорит?

– О чем? – не поняла я.

– О том, что там не была наставлена целая куча флакончиков с различной парфюмерией! Вспомни свое трюмо! Ведь в этом случае остались бы кругленькие следы от донышек, на которых было бы меньше пыли.

Я округлила глаза. Такое мне в голову точно бы не пришло.

– Ну, а еще что? – поинтересовалась я.

– Потом флакончик с «Магнолией». Во-первых, он был почти полон. А какая женщина оставит едва начатый флакон духов? Да только липовая! Уж что-что, а хорошие духи настоящая женщина ни за что не забудет! Значит, они стояли у него просто для антуража. И еще. Помнишь, в ванной пахло «Магнолией»? Он просто выливал их в раковину потихоньку.

– Выливать в раковину «Магнолию»? – подивилась я. – Нет, он точно преступник! И для чего?

– Я думаю, что кто-нибудь мог заходить к нему – та же Екатерина Павловна, например или Катя – и поинтересоваться, почему духи стоят, а флакон не пустеет? Он же стоял без картонной упаковки, все видно. Это, конечно, мелочь, но на всякий случай он решил подстраховаться. Ему-то наплевать, что это хорошие духи.

– А я думала, что главный злодей – Шулаков, – призналась я. – После того, как ты мне по телефону сказала, что

ему звонила «Надя».