Большие надежды

После работы вечером еду к Бейбуту. Машину гонять не стал, ехал на автобусе в час пик. Измяли изрядно. Когда уже маршрутки появятся? Ещё и не знаю, на какой остановке сходить, вышел на «Юннатах», по пути купил у бабушки молока и соленых огурцов. Знаю, смесь знаменитая, но молоко Бейбуту, а огурцы в общагу. Так что ничего рвануть не должно. Взял ещё молодой картошки и сала. Не гоняет ведь старушек советская власть, стоят, продают свои нехитрые товары около остановки. Благо, тут рядом расположены воинская часть, штаб дивизии внутренних войск и их бригада, и бабкам от клиентов отбоя нет. При мне два офицера приобрели почти тот же набор продуктов, что и я, а потом из неприметной щели в заборе, улучив момент, когда никого из командного состава нет, выскочил солдатик и купил что-то в бутылке! Возможно, самогонка.

— Я скоро домой уеду, — непонятно, радует или огорчает меня Бейбут.

— Разрулил всё папа? — понимающе киваю я.

— Не, там другое — тот, кого я побил, по пьяной лавочке сына прокурора подрезал. А у нас это большой начальник в районе, — поясняет друг. — Жаль, мой ДР не сможем отметить.

«Точно, у него же скоро днюха! Что бы подарить?» — задумался я.

— Дом проплачен до первого октября, так что можешь тут пожить, — радушно предложил Бейбут.

— А как с хозяйкой дома связаться, у тебя её телефон есть? — спрашиваю я.

— Был, сейчас найду, — обещает друг.

Дорого он снимает по нынешним ценам, но отдельная хата мне нужна. Да и что для меня шестьдесят рублей? Потяну. Надо брать однозначно. Сегодня позвоню из приёмной. Чёрт! Забыл, что я уже не в зональной школе учусь! Значит, завтра, задержусь на работе.

— Ты когда едешь? — уточняю я.

— Пятнадцатого во вторник, поездом. Ты приезжай за ключами.

Обсудив пару моментов, засобирался к себе и, несмотря на уговоры друга, ночевал в общаге.

Вечером меня вызвала к себе комендант, сделала она это через дежурную на вахте. Там постоянно дежурят два человека. Их задача, в том числе, и быть на посылках — звать студентов, к которым приехали гости. На цокольном этаже мне ещё бывать не приходилось.

— Заходи, Толя, — приглашает Зоя Максимовна в свою комнату.

А вот и вру! У неё две комнаты, соединённые вместе. Во второй играет девочка лет семи. Дочка.

— В субботу начинаем работать, — обрадовала меня она.

«В субботу нельзя!» — чуть не пошутил я с прицелом на фамилию комендантши — Хают.

По мужу, но, тем не менее, фамилия еврейская, а значит, работать в субботу — западло. Ни о чем таком Зоя и не думала и не знала, наверное.

— Почему не раньше? Видик заберу уже завтра, — спрашиваю я.

Действительно, через своего комсомольского друга Бориса, который, если честно, и не друг мне вовсе, я купил видик за 2800, немного б/у, а также переходник «пал-секам» к нему. Шесть кассет у меня имеется, четыре есть у Зои. Это её личные, а вообще она знает, где в Красноярске можно взять напрокат.

— Кресла будут только в субботу, сидеть не на чём. Что там по моей краже?

— Нет информации, но в любом случае деньги мы за первый взнос отдадим, — успокаиваю я.

— Я ходила по комнатам, у которых окна на улицу выходят, никто ничего не видел, днём же это случилось, почти все на занятиях были, — жалуется Зоя. — И самое плохое — те, кто мне денег заняли, уже в курсе, что мне отдавать не с чего. Приходили.

— Угрожали?

— Нет пока, напомнили, а один всё на грудь мою пялился, да так откровенно, что мне стало не по себе, — поёжилась в принципе ещё молодая женщина.

— Что конкретно им сказала? — насторожился я.

— Сказала, нашла себе товарища, у которого есть видеомагнитофон, мол, студент, из богатых. Не стала ничего больше про тебя говорить, но, мне кажется, они не поверили. А двести рублей надо отдать до первого октября.

— Что за люди, расскажи подробнее, откуда их знаешь? А деньги… на, возьми сразу, — я вытащил из кармана стопку четвертаков и отсчитал восемь штук.

— Сестра из райисполкома и познакомила нас, кто они — не знаю, да мне и неинтересно было, — один — Степан, второй — Егор.

— Наколки на руках есть? — уточняю я.

— На пальцах что-то было, да они в рубашках же, — беспечно отвечает горе-бизнесменша.

— Отправляй ко мне, если вопросы будут. Вот мой рабочий телефон в крайкоме, а вообще, поговорить бы с ними надо. Какие проценты у тебя в месяц?

— Двести рублей — это проценты, а основной долг я гасить начну только после Нового года, — удивила меня Зоя.

— Дай расписку почитать, — прошу я, охреневая от процентов. — Много они с тебя заломили.

— Да я посчитала же! Я быстро отдам, — спорит со мной комендантша, — а расписка у них же.

Прикидываю, сколько у меня денег, и выходит, что после покупки видика три тысячи для отдачи Зоиного долга не набирается. Примерно две шестьсот. Недавно прилично потратился на одежду, пришлось весь гардероб сменить — потолстел и подрос. Занять бы где рублей пятьсот. Да нет, все равно не хватит — стипендия сорок рублей, и двадцать пятого аванс примерно столько же. Привык я уже жить на широкую ногу. Хоть таксуй, но я не водитель, а недоразумение пока. А ведь деньги-то есть, но в банке, в Дании.