Большие П.

Но разработка новой пукоэнергетики – это задача завтрашнего дня, мы же глядим дальше, дальше и еще дальше некуда. В качестве следующего еще более решительного шага по развитию пукоэкономики разрабатывается дерзейший по научной мысли космический проект. Сначала будут созданы аппараты, функционирующие на основе внутренних пуков и потому могущие преодолевать несметные расстояния до иных изобильных и гостеприимных миров. Ну, а далее, далее полетят наши пиздюки изучать происхождение не чего либо, а самого Большого вселенского пука. И без сомнения по возвращению им удастся смоделировать малый всепиздюковский пук и уж тогда проблема экологически выгодного энергообеспечения отпадет сама по себе, то есть окончательно и бесповоротно. А как только раздастся этот малый вспиздюковскй пук, так сразу все научные институты получат такой мощный толчок к развитию, что начнут генерировать сплошное изобилие открытий и достижений, за которыми, дай бог, другим отраслям пукоэкономики угнаться.

Разумеется, надо отметить, что мы не рабы гигантизма. Нам не нужны абстрактные фантазии конкретных ученых. Научная борьба идет в Больших Пиздюках на всех парах не только вдоль, но и поперек. Кроме глобальных проектов, разрабатываются и локальные, как для общества, так и для дома, для семьи. Так что докладываю: уже спроектированы перпетушнобель, недожир и ластосклей. Да что там, на кульманах второго квартала такое заложено! Нет, тут уж, прости, но пока не стану раскрывать тебе все имеющиеся в Больших Пиздюках ноухау и хаутудуит. Больно много из соседних деревень на нас завистливых взглядов. Так ведь и тащат, так и щурятся.

Ты вот что! Ты погоди немного! Не долго осталось. Скоро такие результаты научного лицензирования и распада узреешь в Больших Пиздюках, что не хуже того карася под триста восьмьюдесятью вольтами вздрогнешь и захохочешь, заржешь, заигогокаешь во всю глотку…

О гиппократии

На фоне прогрессирующего пиздюковского новообразования начало пучить не только нашу науку, но и ее белохалатную сестру – практикующую медицину. Мы напрочь отказались от миллионами лет успешно процветавших бабкиных травяных заветов. Смело взялись за развитие тенденций наукообразных подходов последних лет. Процесс этот не прост. Наши вконец упуканные ученые руководители хотели было пойти легким путем и ввести, как в самой науке, элементарное лицензирование. Но нет, разум пиздюковский не имеет границ. В медицине цена ошибки очень велика, поэтому здесь мы применили рационализацию, и теперь наши врачи могут без формализма одной рукой давать здоровье, а второй сразу же за него получать. Так что безо всякой волокиты и двойного налогообложения каждый больной платит теперь непосредственно своему врачу, не сходя с кушетки. Ну, а сколько и за что именно, так это уж, прости, врачебна тайна, клятву Гиппократа еще никто не отменял.

Несмотря на некоторый скептицизм больных структур, неформализованное лечение пошло полным ходом. Этому всячески способствовало и то обстоятельство, что преобразованное образование стало поставлять выдающихся кадров, которых собрал под своим крылом после того, как скотина пиздюковская с известной скуки сдохла, наш главный сельский ветеринар Костолом Кузьмич. Он ответственно заявил по поводу переноса своих знаний безо всякой переподготовки:

– Людей гораздо проще врачевать. У них и масса в целом меньше, хотя нет-нет да и зайдет ко мне в кабинет такая корова... Но главное, главное-то в чем? Конечностей, и у тех, и у других, казалось бы одинаковое количество, но все-таки у людей в два раз меньше. Стало быть, и лечить их в два раза проще.

Вот за такие речи и назначили мы Костолома Кузьмича главврачом. Не прогадали. Какой ведь гуманный ветеринолог оказался. Мог бы он, конечно, согласно полномочиям, подвергнуть старых апологетов человеческого подхода полной экстирпации, но он применил лишь резекцию и ампутацию, отправив на пенсию и в дальние кабинеты Азалию Марковну, Авиценну Силантьича и Абрама Моисеевича, к которым и по сей день иногда заглядывают совсем отчаянные больные.

Поганой метлой вымел Костолом Кузьмич старые пенициллиновые призывы «лучше меньше да лучше», «не навреди», «семь раз отмерь – один раз отрежь». Отныне над всей больницей главенствует единый и неделимый лозунг-антибиотик «семь раз отрежь по прейскуранту». Внедрив его, мы тем самым отрубили удушающую медиков гордиеву пуповину и перешли Рубикон к самой передовой медицине и фармацевтике. Костолом Кузьмич быстро вытер ноги о прошлое и, не отходя от больничной кассы, набрал себе новый штат. Он нашел и кардиопевта, и гинекулиста, и проктологоанотама. По всей больничке висят их обоюдоострые фотографии на далеких пляжах: Эпидемия Карловна (60-90-60), Эндоскопия Юрьевна (50-50-50), Энтузиаст Борисович (блондин с голубыми глазами)…