Большие планы маэстрины

На лице дамы написалось мучительное раздумье, слышала ли я их или они повесили звукопоглощающий щит? Я им помогать не собиралась. Сидела с лицом сфинкса и доброжелательно улыбалась.

— Вот как, значит, — тоже в некотором замешательстве произнес отец Артура.

— А вы?.. — намекнула я.

— О, простите. Мадам Карми́лла Гресс, — отрекомендовал он свою спутницу, и та величественно кивнула. — Месье Пау́ль Гресс.

— Очень приятно, — кивнула я, рассматривая их.

Мать — красивая жгучая черноглазая брюнетка. Эдакий итальянский типаж и их же темперамент. Так и ждешь эксцентричного выкрика «Мам-ма мия!». Не берусь угадать ее возраст. Будь она простой земной женщиной, я решила бы, что не больше тридцати пяти. Но это объективно невозможно, так что остается только догадываться.

У отца такой же хищный профиль, острые скулы, темные густые брови, как и у сына. Но волосы скорее каштановые, а глаза светло-карие. Чисто визуально лет пятьдесят. Но, как я уже знаю, верить глазам тут не стоит.

— А вы, значит, та самая Мариэлла, — неприязненно поинтересовалась пришедшая в себя мадам Кармилла.

Кажется, по моему спокойному виду она уверилась, что я ничего не слышала. Она прошла и села напротив меня за стол, повернувшись так, чтобы хорошо видеть.

— Вам виднее, мадам Гресс, — отозвалась я и перехватила руку Софи, потому что она попыталась залезть коту в ухо.

— Что именно?

— Та ли я самая Мариэлла или не та. Про меня много говорят, я привыкла.

— И что же, вас совсем это не смущает?! — вскинулась она.

— А должно?

— Но как же? Что люди подумают?!

— Мадам, мне глубоко безразлично, что обо мне подумают некие абстрактные люди. Я о них не думаю вообще. Мне некогда.

Месье Гресс ухмыльнулся уголком рта и глянул на меня с интересом.

— И что же, — поджала губы куриной жопкой матушка Артура, — вы собираетесь и дальше так же… продолжать?

— Разумеется, — спокойно подтвердила я. — Я буду так же проводить огромное количество часов в неделю, читая лекции студентам, и обучать их премудростям алхимии. И точно так же продолжу развивать университетский досуговый клуб «Двадцать пять часов». Вы читали статьи о нем? Я планирую и дальше сотрудничать с журналистами и вновь вернусь к продвижению нашей пиар-кампании. Нам нужно еще приподнять рейтинг Усача. К тому же скоро выпуск, нужно многое организовать. Мы с месье ректором планируем модернизировать современные инструменты привлечения потенциальных спонсоров и работодателей. К тому же мы с разрешения его величества организовали, в некотором роде, корпоративный выездной лекторий. Обмен преподавателями обещает дать неплохой бонус и повысить коэффициент востребованности как выпускников Усача, так и академии Изнанки.

Глаза мадам Кармиллы слегка остекленели. Кажется, она не поняла и половины из моей речи. А вот ее супруг осознал намного больше. Либо просто умный дядя, либо Артур ему все же что-то рассказывал.

— Как интересно… — сухо и слегка презрительно кашлянула дама. — Маэстрина… Какое все же необычное обращение. Маэстрина Монкар, и что же, вы успеваете со всем этим справляться? А как же ваше материнство?

Она бросила чуть ли не брезгливый взгляд на Софи, увлеченно тискающую довольного и мурлыкающего Барона. Кота не смущало, что ему ковырялись в ухе и пытались обмуслякать вместо соски хвост.

— А что с ним, с материнством? — поймав в очередной раз рыжую пушистую конечность и не дав засунуть в рот, спросила я.

— Ну, вы же должны тратить на младенца уйму времени.

— Да, это так. Я трачу, — согласилась я. — Малышка Софи всегда и везде со мной. На лекциях, на лабораторных работах, на совещаниях, на практикумах. Везде и всегда.

— Но… так же невозможно? И это… недопустимо! — шокированно воскликнула Кармилла.

— Кто сказал? — мягко улыбнулась я ей.

— Но общество… Так не принято!

— И что? Есть какой-то закон, запрещающий женщине с ребенком работать, занимать социально активную роль в обществе, продвигаться по карьерной лестнице?

— Нет, естественно! Но не брать же при этом ребенка с собой везде?! А как же общественное мнение? Так не положено!

— Пустяки. Мне это не мешает.

— Что именно не мешает? — с любопытством спросил Пауль. — Ребенок? Или мнение?

— И то, и другое, — повела я плечом. — Софи чудесный спокойный ребенок. В университете ее все обожают. А мысли чужих людей мне неинтересны.

— Но так же нельзя! — всплеснула руками мадам.

— Можно, — ровно отозвалась я и улыбнулась.

Даже забавно, я впервые столкнулась с представительницей высшего света. Любопытно.

— А как же вы относитесь к тому, что про вас гуляют сплетни? — И снова куриная жопка, сложенная из губ. Надо бы ей намекнуть, что от этого морщинки появляются.

— Никак.

— Но…

Месье Пауль поднес ко рту кулак, чтобы скрыть улыбку. А вот Кармилла явно офигевала от меня и не могла собрать мысли в кучу.

— Нет, я все же вынуждена вам это сказать, милочка, — собралась она с духом.

— Мариэлла. Маэстрина. Мари. Маузель Монкар. Не «милочка», — не поведя и бровью, исправила я ее.