Большое домино

Вот так мы и просидели в пещере до самого нашего наступления. Пищу на спиртовке грели, мылись в водопадике, нужду, извиняюсь, туда же справляли, вода всё вниз, в дыру уносила.

После этого я в полковой разведке так и остался. И орден свой первый получил, так и ни разу по врагу не выстрелив.

Отрывок из интервью с ветераном Великой Отечественной Войны И. М. Перепелицей, опубликованного в газете «Аджарский комсомолец», 5 мая 2008 года.

25 марта — 27 марта 1943 год. Восточная Анатолия, Турецкая Республика.

Эта рота была одним из первых отрядов Народно-освободительной армии Курдистана проникших в Турцию из Ирана. Сначала рота несколько дней пробиралась на запад горными тропами. Обходили окольными путями любое жильё. Старались не попасться на глаза пастухам. И к первому марта вышли к западному берегу озера Ван. Тут проходила шоссейная дорога ведущая от средиземноморского Искендеруна к советско-турецкой и турецко-иранской границе. Это был не самый важный, но один из нескольких путей снабжения немецкой группы армий «Кавказ».

Рота разделилась на десять групп и разошлась вдоль дороги. Группы занимали позиции на господствующих над дорогой вершинах и обстреливали идущие по ней колонны. Одиночными машинами тоже не брезговали. Иной раз получалось, что колонна снабжения из полусотни грузовиков шестидесяти километровую горную дорогу от Байкана до Татвана преодолевала трое суток и к выходу на берег Вана насчитывала всего пяток машин. А, за этой колонной шла другая, и эта другая вовсе не доходила до озера. Попытки турок и немцев бороться с засадами на горных дорогах почти не наносили вреда группам. Группы не вступали в бои с подразделениями противника, а просто уходили от них на другую гору. Травм неизбежных в горах было больше чем боевых ранений.

Однажды роте крупно повезло. Удалось заблокировать на дороге камнепадами десять британских танков. Четыре тяжёлых «черчилля» и шесть средних «крусейдеров». К двум удачно сработавшим группам подтянулись остальные. И началась травля. У роты не было ничего способного пробить броню этих танков. А танки не могли задрать пушку так чтобы доставать диверсантов и не могли развернутся на узкой горной дороге. Курды спускали по склонам камнепады. Один черчилль был полностью погребён под каменной лавиной. А два крусейдера были сброшены камнепадом в пропасть. Танкисты пытались отстреливаться из личного оружия и снятых с танков пулемётов. Куда там… Крупнокалиберные снайперки отряда быстро отучили их от этого. Почти двое суток курды выкуривали англичан из танков. Сначала огнём из винтовок разбивали приборы наблюдения, сбивали антенны радиостанций, а потом подобравшись к ослепшему танку поджигали его. Гранаты в отряде давно кончились, взрывчатку потратили на камнепады. Вот и пришлось жечь. Кусты-сено-ветки на крышу моторного отделения, скупые выстрелы через решётку по масленому радиатору, пара спичек и очередной танк потихоньку начинает дымить. А там глядишь и экипаж из люков полез. Дважды к месту боя пытались прорваться турки. Но их каждый раз останавливали ещё на подходах к месту засады.

После того боя на отряд начали охотиться уже с воздуха. Одна группа уходя с места очередной засады попала под штурмовку и почти полностью погибла под сорвавшимися с вершины камнями. Патроны уже заканчивались. Питались бойцы уже несколько дней только убитой в горах дичью. Пора было уходить.

Политрук отряда лейтенант Нурддин Кианури43 закончил расшифровывать радиограмму из штаба НОАК. Штаб ставил новую задачу. По коням! Коней в отряде не было. Было несколько ишаков и мулов прикупленных-обменянных в горных аулах. Но, «по ишакам!» — не звучит. Так что, по коням. Марш по тропкам длиною в сорок километров. На юго-запад. Туда где заканчиваются горы и начинается горное плато, то самое плато на котором начинает набирать свою силу и мощь из стекающих с гор речушек древний Тигр.

Двадцать седьмого марта отряд вышел на плато. Ночью на обозначенную кострами площадку прилетел советский Ли-2. Отлично. Патроны. Продукты. Турецкая и немецкая военная форма. И советский офицер, который долго о чем-то в сторонке разговаривал с политруком Кианури. Почему не с командиром отряда? Командир не знал русского и не был коммунистом. Политрук же считался кроме того и представителем РККА в отряде. Сам командующий НОАК генерал Мустафа Барзани приказал командиру отряда исполнять все задачи исходящие от политрука.

Самолёт улетел, оставив отряду пополнение. Семь русских осназовцев. А, бойцы отряда начали переодеваться в форму противника. Им предстояло переместиться ещё на шестьдесят километров к западу. Принято решение пойти открыто. Если повезёт по дороге разжиться транспортом — хорошо, нет — так ничего страшного дотопает отряд до Батмана и на своих двоих.