Большое кольцо

— Эмма, подойди ближе и посмотри, знаком ли тебе кто-нибудь из этих людей, изображенных на фотографиях. Если ты, конечно, запомнила тех милиционеров, которые разбирались с твоим дорожно-транспортным происшествием, после чего отдали твои документы бандитам?

Она смешно сморщила нос, почесала кончик мизинцем, словно раздумывая. Потом подошла и, поочередно придвигая к себе пальцем каждый снимок, пересмотрела их. Отрицательно покачала головой.

— Внимательно смотри, — отчего-то раздражаясь, сказал Турецкий. — Постарайся вспомнить. Это для всех нас очень важно!

Эмма еще раз проделала ту же операцию, потом двумя руками сгребла все фотографии в кучу и небрежно отпихнула от себя.

— Не знаю… Те были все-таки на людей похожи, а тут какие-то сплошные уроды… Брр! Ну все?

Турецкий с Грязновым переглянулись. Вячеслав вдруг как бы увидел лица, собранные для опознания, ее глазами. И сам тоже удивился.

— Не, Саня, ты посмотри, а ведь она права! Ну, блин… Читал, помню, когда-то… Он говорит: ему можно доверять, только пока держишь его на мушке.

— Неплохо… Ну что ж, — вздохнул Александр, — отрицательный результат — тоже результат.

А Вячеслав развел руками:

— Ты слишком много хочешь, Саня. Это ж тебе не рыбалка, где если уж клев начался, так… сам понимаешь…

Доступно объяснил. И образно. Потом тронул Александра за локоть и отвел к окну.

— У тебя как, старик, с головой все в порядке? — спросил одними губами.

— Видишь проблемы? — так же тихо ответил Турецкий.

— Подставишь ведь… девку-то.

— Нет, об этом и не думай! — нахмурился Турецкий.

— Эй, вы чего там? — с присущей ей непосредственностью поинтересовалась Эмма. — Бросили одну, а сами секретничают…

— Хорошо, Эмма, — Турецкий вернулся к ней. — У меня лично к тебе, если говорить о работе, вопросов больше нет. А у тебя ко мне, вероятно, остались? Зачем ты хотела срочно увидеться? Чтоб я позвонил и прочее?

— Господи, какой глупый! Да просто загорелось мне! Этого, что ли, мало?

— Не ври, было что-то иное.

— А-а, ну да! — вспомнила она. — Точно! Вот молодец, а то я уже забыла. Я насчет Мишки… — И тут она вдруг опасливо покосилась на Грязнова. — Только не знаю, надо ли? Тебе-то я бы рассказала…

— Если ты стесняешься Вячеслава, то на него можешь положиться как на меня. Доверишь тайну, считай с ним умерла. Верно, Славка?

— Так точно, — солидно подтвердил генерал.

— Не знаю… — продолжала она мяться. И словно решилась: — Только чтоб никому. Даете слово?

— Даем! — хором поклялись мужчины и незаметно переглянулись.

— Это про похищение… Я случайно узнала, что он сам его организовал.

— Зачем?! — опять хором спросили Турецкий с Грязновым.

— А я знаю? Днями я Костю увидела. Ну «личка» Мишкина. Который тоже пропал тогда вместе с ним. Загорелый, веселый. Ну я его без всякой задней мысли и спросила: как отдохнул? А он показывает большой палец. Говорит, две недели на Канарах, тут лютая зима, а там полный пляж голых девок. Я и задумалась — почему? А вчера телефонный разговор Мишкин подслушала… Случайно, честное слово. Я не знаю, с кем он разговаривал, не интересовалась. Но вдруг услышала его фразу, что вопрос с теми десятью «лимонами» закрыт грамотно. И можно не волноваться. А потом он добавил, что банк надежный. Ну, ребята, тут же и дурак догадается!

— Все это очень шатко, — с сомнением покачал головой Вячеслав. — Может, там какие-то другие лимоны, а? Желтенькие, спелые, из Пицунды, к примеру?

— Да чего вы меня, за дурочку держите? — вспыхнула Эмма. — Когда он только появился, я сразу поняла, что он всего дня три и не брился, я-то уж как-нибудь знаю. Тоже мне артисты! Но про «лимон», который был обещан тому, кто укажет, где искать Мишку, я так, невзначай, все-таки спросила. А он просто отмахнулся. А потом вдруг сам спросил, зачем мне надо это знать. А я и говорю: ни фига себе! Миллионами разбрасываетесь! Вон и по телевизору тоже все про вашу контору удивлялись — надо ж, говорили, красиво жить не запретишь! Так ни на какую жизнь не хватит! Вот он тогда и ответил. Этот самый «лимон» подарили одному дядечке, который руководит нашим правительством, чтобы он к Димке Саломатину претензий не имел. Партнер это Мишкин, которому он якобы пароходы свои отдал. Ой, да ну их всех к черту!

— Но там же, по-моему, писали, что против Саломатина уголовное дело возбудили? — с сомнением заметил Турецкий.

— Да будет вам! — отмахнулась Эмма, словно от назойливой мухи. — У Мишки контрольный пакет того «Краснолесья», которое Димка официально называет своим. И потом они, я знаю, часто встречаются — у них свои интресы.

— Постой, — не сообразил Турецкий, — но ведь этот Саломатин живет не то в Питере, не то даже в Архангельске, как же..?

— Какой Архангельск?! — прямо-таки возмутилась Эмма. — Да у Димки дача… в Барвихе, что ли… Или в Жуковке. Не помню, я с Мишкой однажды туда ездила, а больше не захотела.

— Почему? — Турецкий с интересом посмотрел на нее.

— Неважно… — слишком быстро ответила Эмма.

— Послушай, так, может быть, это похищение… — Турецкий не договорил, потому что Эмма решительно перебила его:

— Не знаю и знать больше ничего не хочу! И вам не советую…