Большое попадалово (СИ)

— Так… это сон? — немного грустно спросила она сама себя, ощущая сосущую пустоту в груди с примесью стягивающейся петлей вокруг горла безысходности. — Просто сон…

Пусть там и был чужой, дикий мир, но был шанс начать всё заново. Исправить прошлые ошибки. Быть счастливой хотя бы недолго… тут же была только серая пустота повседневности, что высасывает силы похлеще заправского кровососа. И… здесь не было Антона.

Молодого парня, что своей доброй улыбкой отодвинул ее от той грани, из-за которой нет возврата. Мужчина, так похожий на… ее бывшую, несчастную и не раз оплаканную любовь. Человек, которого на самом деле нет. И от этого становилось только больнее.

Полежав еще немного, женщина медленно села, после чего, почта на автомате, направилась в сторону кухни, запихнув ноги в теплые домашние тапочки.

Все было, как и всегда. Минимум мебели, серые стены и простые лампочки. На большее, после всего произошедшего не хватало не сил, не желаний, а после и денег.

Взяв в руку простой стакан со стершимся давным-давно рисунком, шаркая, Вика подошла к раковине, решив как следует напиться обычной водой.

— Грустненько тут у тебя, — неожиданно раздался сбоку незнакомый приятный женский голос, полный легкой грусти.

— Ааа, — от неожиданности воскликнула врач, отскакивая в сторону, чуть при этом не упав, поскользнувшись на расплескавшейся воде. — Ты… ты кто? Как ты сюда попала?!

— Я то? — ответила незнакомка, с неуловимо-узнаваемыми чертами лица, нагло рассевшись на кухонном столе, закинув стройные ножки одну за другую и задумчиво крутя кончиком своих шикарных, стянутых в конский хвост, черных волос, достающих чуть ли не до пояса. — Просто зашла поздороваться, подруга. Посмотреть, как тебе живется в лишенном надежд мире, скованном отчаявшимся разумом.

— Что… что это за бред?! — повысила голос Вика, осматривая идеальное тело своей гостьи, облаченное в развратное кожаное одеяние, скрывающее только самое сокровенное и настолько искусно выполненное, что мысли о секс-шопе отпадали сами собой. Не тот уровень, явно, не тот… — Я… я вызову полицию!

— Телефон там, — указала на спальню незнакомка, неведомым образом оказавшись у Вика за спиной, слегка ее приобняв. — Интересно, если все давно закончилось, почему ты не удалила его номер? Зачем цепляешь за погубленное собственными руками прошлое?

— Ты… как ты… — снова отскочила хозяйка квартиры, теперь со страхом в глазах. — Откуда ты знаешь?! Кто ты такая?!

— Бедняжка… — снова оказалась у Вики за спиной незваная гостья, на этот раз приобняв ее более страстно. — Давно не смотрелась в зеркало, милая моя? Так давай… я помогу.

Договорив, вторженка лениво махнула рукой, материализуя в воздухе самое настоящее зеркало в старинной оправе, в которой отразились обе девушки, такие похожие и при этом такие разные. Словно родные сестры-близняшки, только одна так и лучилась жизнью и развратом, а вторая… вторая была скорее ее блеклой тенью. От увиденного, сердце Вики сковала обида. Обида за то, что она не такая, как ее странная гостья, что для нее уже все давно закончилось… и от того в ее груди вспыхнула ненависть и гнев. К себе и красотке, что стояла чуть позади, игриво улыбаясь своему отражению, нагло скопировав и улучшив ее внешность, ее лицо… преобразив все это в нечто новое и желанное.

— Ну так что, подруга? — тем временем продолжила говорить гостья, еще крепче обняв хозяйку квартиры. — Каково это, все разрушить? Разрушить собственноручно?

— Нет, это не я… — забилась в ее объятиях Вика, словно в стальных тисках. — Отпусти… не я все разрушила!!! Он… он изменил мне прямо перед свадьбой!

— Верно… — прошептала ей на ухо незнакомка, а в зеркале отразились возникшие у нее за спиной черные кожистые крылья, которые, впрочем, придали ей лишь большего шарма. — Увлекся, перепил на мальчишнике, устроенным его друзьями, но это не всё… Неужели забыла, как он потом на коленях ползал, моля о прощении? Как его друзья скопом извинялись, признав, что были виноваты в произошедшем? Как его мать просила его простить на пару с твоей? Но ты… решила этого не делать. Ведомая даже не гордость, а злобой, ты убила собственное дитя, символ вашей любви. Холодно и жестоко, а после рассказала ему с безразличной улыбкой убийцы…

— Нет… неправда… — всхлипнув, дернулась Вика. — Я не… не…

— Нет, правда, — с жестокой мягкость, словно подушка, накинутая и прижатая к лицу, надавила демонесса, чей образ становился все менее человеческим, но от этого еще более прекрасным в своей порочности. — За обиду и гнев расплатилось сполна твоё нерожденное дитя. Это был твой выбор, осознанный и на тот момент взвешенный. Но кто же знал, что в итоге это обернется такими последствиями, как невозможность более иметь детей… Шутка судьбы, проклятие распятого на кресте Бога? Кто знает…